Русская тайна Казановы

Каждодневные мысли томили душу уже немолодой женщины: как сделать так, чтобы бриллиант попал в нужные руки и не было вражды? Решение пришло само – старшенький решил жениться, да и партия подобралась удачная – засидевшаяся дочка соседа-купца. Ему очень хотелось все-таки пристроить дочь, и он, закрыв глаза на то, что соседи хоть и состоятельные, но безродные, дал согласие на женитьбу. Выигрывали от этого все: и купец, и Глафира. И сынок ее старшенький, красавец, каких не сыскать, для засидевшейся невесты был подарком. Тогда-то и собрала она своих сыновей и сказала:

– Есть у меня тайный камень, его у самой Екатерины Второй выиграл в карты один итальянец по фамилии Казанова. В ответ он подарил ей карнавальную маску Баута. Теперь и камень этот драгоценный, и маска носят одно имя. Этот камень можно передавать по наследству только старшему и только в день его женитьбы. Воля это не моя, а императрицы, – соврала Глафира для важности, – исполняю я ее, и в обязательном порядке надо документы подписывать о принадлежности его. Ты же, – обратилась она к старшенькому, – точно так же будешь поступать с ним дальше и детям своим передашь и внукам. Только так этот камень будет помогать, спасать и дарить удачу, иначе его сила потеряется.

Сыновья на удивление спокойно перенесли эту новость, словно и не нужна была эта суета с бумагами, но Глафира все же оформила все как надо.

Закончив все бумажные дела, в день свадьбы она повесила мешочек с камнем на шею сыну и выдохнула. Ночью же ей приснилась старуха колдунья, к которой они ездили когда-то с Казановой. Она хохотала в голос и трясла своими седыми волосами. От испуга Глафира получила удар в сердце и, не просыпаясь, умерла. Она уже очень скоро встретится со своим Джакомо, которого продолжала боготворить всю жизнь. Женщина не знала, но он уж семь лет как наблюдал за ней, сидя на облаке.

* * *

В это тихое раннее утро, которое ничем не напоминало об ужасах ночи и даже постаралось скрыть его следы, в доме не спали всего два человека, остальные же пребывали от усталости в мертвецком сне, если прилично так сказать после пережитого.

Одна из бодрствующих была Валентина. Она мучилась жутким похмельем, но больше того – любопытством и невозможностью узнать подробности событий, прошедших так бессовестно без нее, от этого у девушки начиналась истерика. Эти двое извергов сказали только «а» и мгновенно уснули. Валя даже хотела отомстить и оставить их там сгорать на беспощадном южном солнце, но позже любовь к подруге взяла верх, а Янису помогла прицепом, открыв огромный солнечный зонт, который, как во всех приличных южных домах, стоял тут же на балконе. Она не знала, куда себя деть. Позвонила мужу, сказала, что любит его. Он, конечно, заподозрил неладное в ее звонке в пять утра, но та убедила суженого, что все в порядке, просто не спится. В душевном беспокойстве, но все же немного заняв себя звонком мужу, Валентина развлекалась как могла: убралась в комнате, сделала маску для лица и даже еще раз обыскала все вокруг, вдруг она под воздействием шипучего напитка все же припрятала где-нибудь бриллиант Баута.