Русская тайна Казановы

– Все очень просто. Я показал им бумажку и сказал, что это паспорт, – ответил Янис не улыбнувшись, чем привел Валентину в замешательство.

– Действительно, – сказала Кира, – вчера на эмоциях я даже не подумала об этом.

– А вот меня этот вопрос беспокоит с пяти утра, с момента, когда вы меня бессовестно разбудили, – очень гордо сказала Валя, поднимая свой рейтинг детектива. – И не надо нести чушь про листочек.

– Это совершенная правда, – сказал Янис. – Такой фокус проделывал Вольф Мессинг, он дал кондуктору в поезде газету и внушил ему, что это билет. Я вчера вспомнил этот трюк и решил воспользоваться, – в этот раз Янис улыбнулся.

Кира же вмиг стала серьезной и пристально посмотрела ему в глаза. Казалось, вчерашний день сблизил их, но сейчас все доверие разлетелось как дым.

– Ну ладно, хорошо, – молодой человек сдался под натиском этих карих глаз. Он еще вчера понял, что придется признаваться, но тянул как мог.

– Я так и думал, что вы здесь, – в кусты не полностью, но все же протиснулся Глеб. Его лицо светилось счастьем, а рот обещал порваться от улыбки. – Срочно все в столовую, там такое!

– Что, опять кого-то убили? – ахнула Валя.

– Валентина, из вас детектив, как из меня дрессировщик ротвейлеров. Для такой новости он слишком довольный, – посетовал Янис. – Скорее всего, нашли убийцу.

– Ну, – расплывчато сказал Глеб, продолжая лыбиться, – возможно. Но вас там очень ждут, у публики к твоему жениху масса вопросов, – загадочно обратился он к Кире и исчез так же, как и появился.

– Ну вот, – вздохнула Валя, – приехали. Но предлагаю биться до конца, ориентируемся по обстоятельствам, – скомандовала она и, выдохнув, словно и правда шла на битву, первой покинула импровизированный штаб.

– Ты можешь уйти прямо сейчас, – сказала Кира, глядя Янису в глаза.

– Нет, – ответил он, – теперь я не хочу уходить. Что-то случилось, я пока не знаю что, но чувствую, что должен остаться.

Когда они вошли в столовую, где по-прежнему мирно пахло кофе, то их ждала немая сцена из комедии «Ревизор». Все обитатели дома напрочь забыли про вчерашнее происшествие, а молча смотрели на вошедших с неподдельным интересом. Валентина же, которая вошла первая и все поняла, выпучила свои и без того огромные глаза, показывая в сторону, где стоял незнакомый Янису молодой человек.

– Может, ты объяснишь нам, Кира, что происходит? – первым начал говорить Павел Петрович, нарушив тишину. – Вот мужчина представился нам как Савелий Грассман и утверждает, что является твоим молодым человеком и что именно он работает с тобой в университете на кафедре.

Ольга Леонидовна прижала руки к губам, словно боялась сказать лишнего, а Кира молчала, вглядываясь в бывшего жениха. В ее глазах было столько ненависти и брезгливости, что Янис даже испугался за нее.

– Сейчас я вам все объясню, – холодно сказала Кира.

1805 год, подмосковное имение Аморное

Старший сын Глафиры Александр был раздавлен. После смерти матери младших братьев словно подменили. Мгновенно став злыми и жадными, они словно разорвали в клочья причитающееся им наследство и разошлись по разным сторонам, забыв о существовании друг друга. Родовое имение ему удалось сохранить – благодаря состоянию жены он выкупил у братьев их доли, став единственным и полноправным владельцем родного дома. Александру было трудно расставаться с родными людьми, хотя он всю жизнь ощущал, что не такой, как братья, но думал, это потому что мать по-особенному к нему относилась. Сегодня же стало все понятно.

Когда Александр с женой уже в своем поместье пили утренний чай, вбежал управляющий и, долго кланяясь, сказал:

– Барин, там к вам человек из Москвы пожаловал, говорит, по важному делу.

– Пусть проходит, – равнодушно велел Александр. Жена его тут же засуетилась, дала указания девке и сама ушла, дабы не мешать мужу разговаривать с важным человеком.