Русская Церковь накануне перемен (конец 1890-х – 1918 гг.)

С другой стороны, и официальное отношение к старообрядчеству за истекшие со времени IV миссионерского съезда годы изменилось мало. К примеру, характеризуя в 1911 г. состояние старообрядчества в России, публицист «Церковных ведомостей» назвал поповцев, приемлющих Белокриницкую иерархию, «самой многочисленной и более организованной сектой»[813]. Вопрос о том, стоит ли объединяться после подобных признаний выглядел риторическим.

* * *

Тема созыва Собора вновь актуализировалась после назначения в мае 1911 г. обер-прокурором Святейшего Синода В. К. Саблера. Уволенный по требованию К. П. Победоносцева от должности товарища обер-прокурора весной 1905 г., Саблер с той поры был не у дел, числясь членом Государственного Совета. Но и оставаясь в тени, он все же сохранил репутацию «друга» иерархов и большого знатока синодальной «кухни». Эта репутация (усиленная участием в нескольких патронируемых императрицей Александрой Федоровной благотворительных учреждениях и поддержкой, которую оказывал Владимиру Карловичу Григорий Распутин) сыграла решающую роль в деле назначения его на пост обер-прокурора. Вскоре после этого Саблер заявил, что созыв Собора – его заветная мечта. Правда тут же оговорился, отметив, что существует ряд условий, не зависящих от самого страстного желания. «Поэтому, – уверял обер-прокурор, – могу сказать одно: когда наступит благоприятный момент, вопрос о созыве Собора не только не встретит противодействия с моей стороны, но найдет самую горячую поддержку»[814].

Зная о достаточно слабом желании «сфер» содействовать созыву Поместного Собора, можно было понять, что «благоприятный момент» наступит не скоро. Так и получилось, но с одним существенным дополнением: в результате постоянных напоминаний Государственной Думы власти вынуждены были время от времени предпринимать шаги, которые свидетельствовали бы об их «желании» созвать Собор. На фоне усиливавшихся слухов о влиянии на церковные дела сибирского странника (о чем речь впереди), обер-прокуратура не могла не предпринимать каких-либо мер для успокоения общественного мнения.

Испытывая давление Государственной Думы и сочувствуя делу церковного обновления, в начале 1912 г. Саблер решился вновь поднять вопрос о Соборе. Он даже заготовил соответствующий проект высочайшего указа Святейшему Синоду. Приблизительно в то же время, определением от 28 февраля 1912 г. за № 1767, Святейший Синод учредил Предсоборное Совещание. Причина его формирования объяснялась достаточно просто: Предсоборное Присутствие 1906 г. в общих собраниях рассмотрело лишь вопросы, касавшиеся созыва и деятельности Собора. Принимая во внимание, что в представленных Святейшему Синоду работах Предсоборного Присутствия содержалось большое число разнообразных материалов, иерархи находили необходимым «подвергнуть их подготовительному рассмотрению для сопоставления и согласования предположений разных отделов по вопросам, соприкосновенным как между собой, так и с суждениями общих собраний Присутствия, а равно и с изменившимися после того условиями церковной и гражданской жизни». С этой целью и для иных подготовительных к Собору работ Святейший Синод просил у государя соизволения на учреждение постоянного (до созыва Собора) Предсоборного Совещания под председательством одного из членов Святейшего Синода[815].

Сразу же получив высочайшее согласие, уже на следующий день, 29 февраля, Святейший Синод принял определение за № 1834 о персональном составе Предсоборного Совещания. Его председателем было решено назначить архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского). Участниками Совещания стали Волынский и Холмский архиереи Антоний и Евлогий, – на время их присутствия в Святейшем Синоде, член Государственного Совета, профессор Харьковского университета по кафедре церковного права протоиерей Т. П. Буткевич, редактор «Церковных ведомостей» М. А. Остроумов, профессор столичной духовной академии И. И. Соколов. Делопроизводителем стал доктор церковной истории С. Г. Рункевич[816]. То, что состав Предсоборного Совещания ограничивался всего семью членами свидетельствовало о его «технической», вспомогательной роли. Совещание должно было ускорить созыв Собора, дорассмотрее и доработав те материалы, которые ранее изучило представительное Предсоборное Присутствие.

Заготовленный Саблером проект высочайшего указа (текст которого составил С. Г. Рункевич) содержал упоминание о создании Предсоборного Совещания «для ближайших приуготовительных к Собору действий. Призывая всесильную помощь Вседержителя мира и Царя Царствующих Господа, – говорилось в проекте указа, – Мы признаем ныне благовременным определить созвание Собора на… и поручаем Святейшему Синоду сделать к сему надлежащие, в соответствии с утвержденными нами правилами и в согласии с церковными канонами, распоряжения»[817]. Эту бумагу обер-прокурор предполагал обсудить с министрами финансов и внутренних дел, в конце концов, представив на рассмотрение депутатов Государственной Думы.