Русские адмиралы — герои Синопа

Фактически произошло так: 19 июня корвет «Пилад» и бриг «Паламед» попытались в безветрие взять четырьмя гребными судами три чек-тырмы; шлюпки были отбиты с потерями вооруженными контрабандистами; командир брига отозвал свои суда, бывшие уже близко от берега, и чектырмы успели пристать в местечке Вардан. Получив через полчаса возможность двигаться, корабли за час истребили неприятельские суда у берега и ушли³²⁵. Но Нахимов считал, что следовало действовать по-другому. В приказе от 29 июня он сделал замечания проявившим нерешительность командирам судов: «Рассмотревши донесения командиров корвета «Пилад» и брига «Паламед» о действии их гребных судов против двух турецких контрабандных судов, нахожу, что главное упущено из виду, — а именно: нанесши значительный вред орудиями гребных судов контрабандистам, должно было броситься на абордаж и взять их. Конечно, потеря офицеров и людей могла быть значительнее, но честь и слава остались бы неукоризненны»³²⁶.

В середине июля горцы начали накапливаться вблизи Субаши. 18 июля генерал-лейтенант А.И. Будберг приказал командиру крейсировавшего на дистанции корвета «Пилад» встать вблизи укрепления Головинского, которому угрожали горцы, и поддержать его. Командир корвета выполнил приказ, высадил на берег 50 человек десанта и каждую ночь высылал гребные суда к речке, на другой фланг. 27 июля к нему присоединился фрегат «Кагул». Зная по сведениям лазутчиков о намеченном ночном нападении, Нахимов ночью встал на шпринг в 5,5 кабельтова от берега у речки, а днем крейсировал поблизости; 2 августа он ушел в Новороссийск, оставив корвет на прежнем посту, и 4 августа послал на смену бриг «Эней», занимавший пост до смены 19 августа одним из судов контр-адмирала А.С. Ушакова. Горцы, ожидавшие ухода русских судов, так и не решились предпринять нападение¹.

До этого Нахимову вновь пришлось наблюдать за перекладкой мертвых якорей в Новороссийской бухте и установкой бакенов на банке и рифах. 26 мая прибыл корабль «Силистрия», моряки которого выполнили работу и 27 июня отправились обратно в Севастополь. 23 июля контр-адмирал, исполняя повеление главного командира Черноморского флота и не желая отрывать патрульные суда, на «Кагуле» лично осмотрел окрестности мыса Вона, где собирались суда контрабандистов. Моряки заметили несколько турецких судов на воде и на суше, а турецкий бриг, стоявший в Орту, вышел в море и следил за движениями фрегата, направлявшегося к форту Навагинскому^{327 328}.

До 20 августа отряд Нахимова ходил у восточных берегов Черного моря, пока не пришла смена. За это менее чем полугодовое крейсерство не раз случались эпизоды, требовавшие вмешательства моряков, не раз они вступали в бои или были готовы силой оружия поддержать своих товарищей. Несколько раз кораблям отряда самостоятельно и под командованием Нахимова приходилось помогать обороне прибрежных постов и укреплений. Но наиболее серьезной оказалась борьба с контрабандой — основная задача отряда.

Несмотря на небольшой срок в флагманской должности, сорокатрехлетний Нахимов решительно занимался приведением судов и службы на них в порядок и за февраль—март издал несколько дельных приказов³²⁹. Опытный моряк разными способами добивался повышения морской выучки. Он в приказах делал замечания командирам судов, которые неверно пользовались парусами, обещал о порядке на судне и проворстве команды судить по быстроте спуска и подъема вместе с флагом брам-реев и брам-стеньг³³⁰. Поощряя инициативу, контр-адмирал ставил в пример бриг «Паламед», выславший гребные суда для тушения пожара на берегу, не дожидаясь сигнала, тогда как все прочие значительно задержались³³¹. Нахимов заботился о здоровье матросов. Обнаружив цинготных больных на фрегате «Кагул», он требовал от командира проведения регулярных осмотров команды и намеревался больных отправить на «Силистрию» в Севастополь, обещал в случае повторения наказать но закону виновных офицеров¹. Нахимов приказал взыскать стоимость сломанного грот-марса-рея за счет прозевавшего вахтенного офицера^{332 333}. Ряд замечаний контр-адмирал сделал по недостаткам, замеченным на бриге «Эней»³³⁴.

В.А. Корнилов 14 марта 1846 года предложил М.П. Лазареву ввести Нахимова в качестве одного из директоров комиссии по восстановлению сгоревшей морской библиотеки в Севастополе. Он писал о моряке: «Я бы потому его желал, что он самый охотливый помощник всем вашим начинаниям...»³³⁵

В 1847 году на корабле «Ягудиил» Нахимов с 3 мая по 3 июня находился в плавании вторым флагманом практической эскадры³³⁶. Кроме крейсирования, эскадра сделала два рейса для перевозки войск и вернулась в Севастополь³³⁷. Контр-адмирал Ф.А. Юрьев, командовавший эскадрой, не раз выражал удовольствие второму флагману за сохранение места в строю, работу команд с парусами и выполнение сигналов³³⁸.