Русские баптисты и духовная революция (1905–1929 гг.)

Вспоминая достопамятную ночь в Петрограде под 27 февраля сего года и сравнивая с ночью борьбы за свободу в Гефсимании, община Русских баптистов в Балашове с глубокою признательностью выражает вам и всем с вами борцам за народную свободу сердечное сочувствие, призывая благословение Божие на вас и ваш дальнейший и священный труд закрепления свободы воскресшей России к скорейшему устроению свободной народной жизни и ограждения ее не только от внутренних врагов, но и от внешних. Господь да будет с вами [РГИА, ф. 1278, оп. 5, д. 1328, л. 45, 24; телеграммы баптистов и евангельских христиан нал. 19–68][130].

Как Иисус преодолел страх в Гефсиманском саду накануне распятия, так и Россия мучалась от агонии самодержавия, но, как Христос, была воскрешена в свободе. Теперь баптисты по всей стране готовы были предложить себя своему народу как активных соратников в деле построения новой России.

Евангеликов не обошла «внезапная мания устраивать политические собрания», охватившая страну [Figes 1996: 368]. В Москве прошло несколько больших публичных акций на Пасхальной неделе (в начале апреля), где баптисты проповедовали христианство языком демократической революции. В основном они собирались в «народных домах» по всему городу; их мероприятия посетило от трехсот до пятисот человек. 3 апреля баптисты оказались в злосчастном для них Политехническом музее, где тысяча человек заплатили за билеты, чтобы послушать лекции Василия Павлова об отделении Церкви от государства, его сына Павла, московского пресвитера, о политических требованиях баптистов и Михаила Тимошенко, прежнего помощника Павлова в Одессе, только что вернувшегося из сибирской ссылке, о принципах баптистов. Собранные деньги пошли на помощь пострадавшим за свои религиозные или политические убеждения [Павлов 1917: 46].

Если в официальных обращениях общин объявлялось о готовности строить новую демократическую Россию, то отдельные верующие на деле показывали, что для них наступила новая эра, когда они будут активно участвовать в жизни общества. Сохранились сведения, что община в Бердичеве, празднуя Пятидесятницу, организовала в городе парад с гимнами и транспарантами, гласившими «Теперь мы свободно проповедуем Христа распятого» и «Да здравствует свобода!» [Г-н 1918: 36] В Москве Павловыми и Тимошенко был возрожден журнал «Слово истины», который Тимошенко издавал в Одессе в 1913–1914 годах. В первом редакторском материале говорилось: «Наша жизнь веры должна проявиться в общении с окружающими. Наше христианство не должно быть чем-то отвлеченным, недействительным, а именно – практичным, реальным, определенным, согласованным с делом» [К моменту 1917][131]. И действительно, в новом журнале появились пространные статьи о текущих проблемах, от социализма до пацифизма, наряду с репортажами о местных инициативах, религиозной поэзией и художественной прозой. Евангельские христиане тоже приветствовали революцию, открывшую им пространство для практических действий. В письме от Совета Союза евангельских христиан съезду баптистов, спешно созванному в апреле во Владикавказе, говорилось: «Над Россией загорелась заря свободы. Перед нами открылась дверь к великому труду по духовному обновлению страны». Евангельские христиане тоже планировали провести съезд в Петрограде в мае, чтобы восстановить всю полноту деятельности Союза в соответствии с теми возможностями, которые теперь открылись, участвуя в строительстве государства, но главным образом созидая церковь Христову на земле [Отчет 4-го Всероссийского съезда 1917: 3, 50–53]. Для многих евангеликов это было непредставимо без активного участия в светской политике. Иванов писал, что бакинские баптисты выбрали представителя в городской исполком; в других местах верующие тоже активно включались в работу собраний, комитетов и советов, возникших после падения самодержавия [ГМИР, колл. 1, оп. 8, д. 69, л. 198]; о евангельском христианине, который был членом Ревельского рабочего совета см. [ГМИР, ф. 13, оп. 1, д. 196, л. 5; Христианство и политические партии 1917: 185].