Русские богатыри

В лагере меченосцев зрели проблемы. Две недели ещё ладно, ещё куда ни шло. На многие крепости и поселения уходило столько времени, укладываясь в режим. Но больше. Горожане и купцы, уже забыв о том, что Вячко их наипервейший враг, мечтали отправиться домой. Дома копились дела, которые кроме них никто делать не будет, и убытки, в случае чего, никто не покроет. Тут уже своё, близкое к телу начинает вступать в противоречие с общественным, призывая искать изъяны в действиях руководства и неприкрыто роптать и сетовать. Ливы и лэтты тоже надеялись быстрее покинуть лагерь. Надо было собирать урожай, а большинство крепких и боеспособных мужчин долбило мечами по щитам под Юрьевом. А если, пользуясь их долгим отсутствием, кто-то из недружелюбных соседей заглянет на огонёк? Даже пилигримы впали в уныние. Унылое завывание ветра и нарастающий шум осенних дождей всё чаще напоминали им, что ничего хорошего может уже и не случиться. Ещё немного и погода разгуляется так, что придётся сворачивать поход. И подвиг свой им здесь уже не совершить.

Только «Братья Христова воинства» не теряли надежды, их пока удерживала привычная орденская дисциплина.

Немцам совсем не хотелось затягивать осаду, они опасались не только ухудшения погоды, но и новгородских полков, которые были для них куда опаснее любой погоды. А если задержаться под стенами негостеприимного Юрьева надолго, то они рано или поздно придут, положив конец их стараниям и прокладывая путь их унижению. Перспектива не из весёлых.

Страх перед этими полками был настолько велик, что при первом же известии о приближении русского войска крестоносцы заметались по лагерю, дыша учащённо и шумно. Ливы и лэтты возбуждённо галдели, хватались за оружие, орали друг на друга и были совершенно чужды всякой дисциплине, пыхтя и отдуваясь, они густой толпой валили в строй. Магистр трясся на грани удара. Собравшись воедино, войска тут же отошли от замка и, в ожидании врага, выстроились в боевой порядок под проливным дождём на раскисшем от стоячей воды соседнем поле. А с неба, будто бы нарочно, холодная вода льёт как из ведра, стараясь смыть с белых плащей красные кресты, и укрыться от неё негде. Погодка выдалась как специально чёрт послал. А они стояли, терпели и ждали. Так простояли они почти сутки, до тех самых пор, пока не осознали, что слух оказался ложным. Сырые, голодные, злые и раздражённые, одним словом, обманутые они вернулись в свой лагерь.

Кстати, а что же в это время делали новгородцы, которых ждали под стенами Юрьева? Вместо того чтобы собрать войска и спешить на помощь осажденному Юрьеву, новгородцы занимались любимым делом, предавались прениям. Вот как это описано в труде В.Н. Татищева: «Но поскольку у новгородцев с князем было несогласие и между собою распри великие, не могли о помощи Юрьеву согласиться и оказать, как того требовалось». Вот и весь сказ.

Но вернёмся к Юрьеву. Через месяц мучений меченосцы вынуждены были признать, что они в своей осаде не продвинулись ни на грамм. Успех по-прежнему далёк, как и в самом начале.

Когда сделать ничего нельзя и все приложенные усилия напрасны, нужно договариваться, хоть это и унизительно. Вновь отправили парламентёров.

Из лагеря меченосцев вышла небольшая группа безоружных людей в белых плащах. Приближаясь к воротам замка, они начали размахивать белой тряпкой и орать, привлекая к себе внимание:

— Русские, не стреляйте, мы парламентёры с предложением. Гарантируем свободу и возвращение домой.

Из-за стен хохочут в ответ и кричат, что нефиг им здесь ловить. Голос не надрывайте, только ангину схватите, и разбавляют все эти советы ругательствами, из которых некоторые за время своего нахождения в Прибалтике они уже научились понимать.

Но переговорщики проявили настойчивость.

Послать послов дело нехитрое, но раз так упрямо хотят поговорить, то отчего же и нет. Выслушать, даже врага, завсегда можно.

В этот раз пришли немцы немолодые, с сединой в редких волосах, через которую просвечивала розовая кожа черепов, больше похожие на монахов, чем на воинов. Проявляя угодливую любезность, они долго, нудно и утомительно рассуждали об обоюдной пользе заключения мира. Изъяснялись послы витиевато, то и дело теряя основную нить своего повествования, больше нажимая на библейские истины и то, что лучшего исхода для русского князя они даже представить себе не могут.

— Мы призываем вас подумать, — униженно потея, бубнили они. — Это вас нечистая сила вводит в искушение!

В который раз слушая все эти бредни, князь сердито нахмурился, сверкнул в сторону крестоносцев голубыми глазами из-под лохматых бровей. Он всегда хмурил брови, если был недоволен.