Русские Древности

Андрей Рублев (около 1360 – 13 70 гг. – около 1430 г.) – талантливейший русский живописец, крупнейший мастер иконописания, исходивший в поисках «истинной красоты – ляпоты» почти всю Русь, Киев, Крым, а возможно, и Грецию, Византию. Участвовал в росписи и писании икон следующих соборов, церквей и храмов: Благовещенского в Московском Кремле (1405 г.), Успенского во Владимире (1408 г.), Троицкого в Троице-Сергиевой Лавре (1425 – 1427 гг.), Спасского в Андрониковом монастыре (1420 г.), Успенского собора в Звенигороде. Звенигородские иконы, масса миниатюр – творение его рук и ума.

Как правило, перед «писанием» Андрей Рублев постился в течение 40 дней, на него «снисходил дух Божий», и легкой, поистине «ангельской рукою» он творил «чудеса живописи». Его иконы «живые», глядящие в душу человека глубокомысленными глазами (икона Святой Троицы). Сама жизнь Андрея Рублева, во многом неизвестная, является духовным подвигом служения отечеству. Последние годы жизни он провел в Андронниковом монастыре, основанном в 1360 г. на юго-востоке от Москвы на левом берегу Яузы. Впоследствии здесь в XIV – XVII веках монахи переписывали древнейшие русские рукописи, летописи, «жития», хроники и т. д. После смерти канонизирован Русской Православной Церковью.

Лаокоон – троянской прорицатель, жрец, волхв. Именно он предостерегал троянцев от ввоза в город оставленного ахейцами деревянного коня. Лаокоон яростно доказывал жителям Трои коварство греков. В это время из моря выплыли две змеи, растерзали его детей и задушили ого самого.

Троянцы истолковали это как наказание богов и вкатили деревянного коня в город, уготовив тем самым себе погибель. Ночью ахейцы вышли из деревянного коня, перебили стражу, впустили войско. Троя пала. «Троянский конь» – символ предательства, замаскированной ловушки.

ГЛАВА II. РУССКИЕ ЛЕТОПИСИ

Нестор – великий русский летописец

Летопись – описание событий,

происшествий, год по году,

с показанием времени.

В. Даль

Закончился день, потухла заря, угомонился суетной народ в Киеве, спит беспробудным сном, а в светелке при свете лучины, озаряемый внутренним светом, словно Светицветом – сказочным цветком папоротника в Иванову ночь, сидит над пергаменом белый, словно лунь, старец

Нестор и пишет, скрябает скрижали – старинные «руские» летописи (бумага на Руси появилась лишь в X веке и считалась весьма дорогим удовольствием). Зорька (зарянка), певчая птичка, заливается в садах и кущах, да соловей-соловушка техкает, чикает, сыплет дробью на дремучих берегах Днепра.

Разные думы одолевают летописца: и то надо осветить верно и кратко, и другое не упустить, а главное – князю своему Святополку угодить. Ведь если

что не так – пергамен в огонь, а старца вон. «Несть льсти в языце моем» («нет лести…») доносится из глубины веков, словно шелест дубравы, шепот-заповедь древних русских летописцев-волхвов, писавших, а вернее резавших на дощечках и плитах языческую Правду – Истину (отсюда «черты и резы» – древнеславянская письменность): Ягила Гана, начертавшего «Книгу Велеса», дунайца Яловца и его «Коледник», черноризца Храбра и его «Сказание о письменах» и, несомненно, учителей и наставников своих: Феодосия, митрополита Печерского, Илариона и многих других. При Ярославе Мудром в 1037 году были собраны «писцы многи», которые и осуществили поистине титанический подвиг, раздвинули горизонты знаний для восточных славян. Святыми монахами были переведены «Остромирово евангелие» (1056-1057 гг.), «Изборник Святослава» (1073 г.), «История Иудейской войны» Иосифа Флавия и многие другие памятники старины глубокой. Честь и хвала этим людям-просветителям, имен многих из них мы, увы, не знаем! В.Н. Татищев не без основания утверждал: «…были прежде Нестора летописцы, но писания их от времени утратилися».