Русские народные говоры

Русская диалектология — это наука о русских диалектах, о местных разновидностях русского языка. Начало научного изучения русских диалектов было положено М. В. Ломоносовым, а к середине XIX в. в трудах Н. И. Надеждина, И. И. Срезневского, В. И. Даля, М. А. Колосова были описаны многие явления русских говоров. В конце XIX — начале XX в. появляются большие труды в области диалектологии А. И. Соболевского, А. А. Шахматова, Е. Ф. Будде, Н. М. Каринского, В. И. Чернышева. В 1904 г. создается Московская диалектологическая комиссия (ее руководителем был Д. Н. Ушаков), которая в 1914 г. выпускает «Опыт диалектологической карты русского языка в Европе», а в 1915 г. — «Очерк русской диалектологии», являющийся обширным комментарием к диалектологической карте. Это был первый опыт составления диалектологической карты русских говоров и первое большое обобщение известных в науке фактов о русских диалектах.

В настоящее время центром изучения русских диалектов является Сектор диалектологии и истории русского языка Института языкознания АН СССР. Одна из главных его задач — составление многотомного Диалектологического атласа русского языка. К сбору материалов для этого атласа привлечены большие научные силы ряда университетов и институтов нашей страны.

Что же дает изучение русских диалектов? Чем объясняется такой большой интерес к народным говорам? Иначе говоря, в чем значение диалектологии?

1

Прежде всего следует указать, что диалекты являются ценным источником изучения истории русского языка.

Русский язык прошел длительный, многовековой путь развития. История русского языка — это история развития его местных диалектов и литературно обработанной формы. Нетрудно понять, что все местные диалекты проходят в принципе один и тот же путь развития; однако спецификой этого процесса является то, что отдельные диалекты проходят этот один и тот же путь неравномерно. Поэтому в силу исторических условий, способствовавших в определенный период времени обособлению диалектов, различные местные разновидности языка могут сохранять на более долгий период некоторые из тех явлений, которые ранее были уже утрачены иными диалектами. Изучение структуры современных русских говоров и позволяет вскрыть в ней зачастую такие исторические явления, которые давным-давно уже не существуют в литературном русском языке.

Однако при этом надо помнить, что современные местные диалекты — это лишь один источник для изучения истории русского языка. Он обязательно должен быть дополнен вторым источником — письменными памятниками прошлого. Соединение изучения современных диалектов с изучением соответствующих письменных памятников позволяет сделать целый ряд заключений о развитии тех или иных явлений в истории русского языка.

Возьмем, например, факт сохранения в ряде русских говоров в положении под ударением особого звука е или дифтонга ие, на месте которого в литературном русском языке звучит е, не переходящее в о (ср. диалектное л’ес — л’иес, литературное л’ес при, например, н’есу — н’ос). При сравнении этих явлений с тем, что в памятниках письменности на месте такого е пишется буква , мы получаем возможность, во-первых, определить характер звучания древнерусского е — как е или ие; во-вторых, утверждать, что те говоры, в которых сохраняется особый звук е, отражают более древнюю ступень в развитии этого явления, чем литературный русский язык; в-третьих, установить, что в литературном русском языке звук е, который вообще может восходить по происхождению к исконному е (например, н’есу, жена), к редуцированному ь (например, д’ен’ из дьнь) или, наконец, к е (л’ес из л’ес), в зависимости от этого происхождения имеет различную судьбу в современном русском языке в положении под ударением перед твердым согласным: е из е и ь в этом положении изменяется в о: н’ос, жон, п’ос (из пьсъ), л’он (из льнъ), а е из е остается без такого изменения: л’ес, б’елый, д’ело, с’ено, с’н’ек.

Или, например, факт сохранения в говорах формы именительного падежа единственного числа — свекры (при литературном свекровь) при сравнении его с тем, что и в памятниках древнерусской письменности широко известна эта форма, дает возможность утверждать, что в далеком прошлом она была живой в русском языке и что те говоры, которые ее сохранили, отражают более древнюю ступень в развитии этого явления, чем литературный язык, в котором вместо древнерусской формы именительного падежа употребляется теперь исконная форма винительного падежа единственного числа.

Таких фактов можно привести очень много. И все они вполне подтверждают ту общепринятую точку зрения на значение изучения местных диалектов, о которой говорилось выше.

Но особое место в изучении процессов развития русского языка принадлежит не столько описательной, сколько исторической диалектологии.