Русские отцы Америки

«Единственное средство, с помощью которого можно обеспечить аэроплану полёт и сделать его независящим от мелкой неисправности мотора, это следующее. Надо сделать большой аэроплан, поставить на него не один, а несколько моторов и притом добиться того, чтобы можно было свободно летать, если один или даже два мотора испортятся. При этом моторы необходимо расположить таким образом, чтобы к ним можно было свободно подходить, осматривать, даже делать небольшие починки. А кроме всего этого, значит, надо, чтобы на аэроплане находился и машинист, который бы делал всю эту работу, проверял бы работающие моторы, в случае нужды мог бы даже сделать мелкие починки, если какой-нибудь из моторов остановится, а аэроплан летел бы в то время на других моторах, т. к. не может быть, чтобы во всех моторах сразу приключилась какая-нибудь беда».

Это опять из его автобиографических записок «Воздушный путь». Эти записки относятся к 1911-му году. А уже в следующем году он сообщает корреспонденту «Голоса Москвы» (1912. № 82): «В настоящее время я занялся разработкой нового типа аэроплана, приспособленного для больших перелётов с несколькими людьми на борту и с двойным управлением… Осуществление этого типа аппарата я считаю важным делом для России с её огромными пространствами и нередко затруднительными средствами сообщения. Я горячо предан русской авиации и надеюсь созданием этого аппарата внести свой посильный труд в дорогое для нас всех дело».

Он был настойчив в этом своём убеждении. Пророческие видения одолевали его и помогали налагать сегодняшнюю мечту на будущую рутину будней. В очередном его интервью отмечалось, что авиация обязательно разделится на лёгкую и тяжёлую. Лёгкие самолёты будут обслуживать при высоких скоростях меньшие пространства и территории. Тяжёлые же машины «разрешат проблему частного воздухоплавания… и позволят осуществить идею надёжного, регулярного и постоянного полёта, так как они бесконечно менее зависят от погоды, нагрузки и условий полёта, чем аппараты маленькие».

Вслед за Ломоносовым он убеждён был, что богатства России «прирастать Сибирью будут», но он уже знал конкретное средство, как связать Россию с этими богатствами. Это можно было сделать только с помощью тяжёлой многомоторной авиации. Как и вообще связать в единое целое континенты и части света. Детская его мечта обретала подлинное величие. Никто в мире об этом ещё и не думал.

«Русский витязь»

Видно, божье предопределение продолжало исполняться и в самом деле руководило уже судьбой Игоря Сикорского. Очередная, вторая международная выставка воздухоплавания открылась в Москве 25 марта 1912 года. Это был первый день пасхальной недели. В эти дни люди с особенным напряжением и восторгом думают о небе, о чуде вознесения. И самолёты представлялись им тогда зримым символом чудесного приобщения грешного и восторженного человечества к бесконечному и милосердному небу. Не могло всё это происходить без особого высшего предназначения. И всё последующее это подтверждало самым недвусмысленным порядком.

На выставке экспонировалась двадцать одна крылатая машина, пятнадцать из них – отечественной конструкции и постройки. Аэроплан Сикорского С-6А (Сикорский, шестая модель, буква «А» указывала на начало серии. – Е. Г.) Игорь Сикорский получил Большую золотую медаль министерства торговли и промышленности – это был, конечно, его триумф. Первый в череде грядущих.

Знаменитый Н. Е. Жуковский сказал тогда: «Особенно отрадно отметить то обстоятельство, что среди экспонатов выставки немалое количество аппаратов, построенных русскими конструкторами по проектам русских изобретателей, а также работы русских студентов воздухоплавательных кружков».

Газетчики соревновались в славословии, но это старание, часто пустое и отталкивающее, в этот раз соответствовало случаю: «Появились аппараты русской конструкции, не уступающие качеством и тщательностью отделки заграничным и даже ставящие мировые рекорды. Вот он, красавец, биплан Сикорского, резко выделяющийся среди других аппаратов каким-то особым благородным изяществом. Чувствуется, что это не показная красота, что стройность обводов и блеск гладко отполированных поверхностей отвечает минимальному для биплана лобовому сопротивлению…» «Биплан “Сикорский – 6А” является, бесспорно, гвоздём выставки, привлекает к себе преимущественное внимание специалистов. Московские и СПб теоретики воздухоплавания с такими громким именами, как профессор Н. Е. Жуковский, К. П. Боклевский, Г. А. Ботезат и другие, в один голос высказывают своё удивление перед тем, что этот аэроплан, построенный на основании эмпирических данных, стал сразу отвечать при пользовании требованиям, которые к нему предъявляет конструктор». Так писал, например, корреспондент авторитетного «Киевлянина».

Особое благоволение чудесных сил Сикорский всегда чувствовал и в том, что в самые сложные и ответственные моменты находились люди, способные понять его устремления и помочь ему.