Русские. Происхождение

Быти грому великому,

Идти дождю стрелами с Дону великаго!

Слово о полку Игореве

Предисловие

Благодаря Петру I, русской историей занялись европейцы[1]. Байер писал, что Владимир – это Валтмар. Миллер считал, что слово «девушка» произошло от слова «шлюха». Слово «боярин» он выводил от «баран». С таким настроем европейцы приступили к написанию русской истории. И, естественно, с удовольствием разработали версию о бестолковых славянах, жаждущих порабощения. Эту версию с радостью восприняли европейцы, «тесною толпой стоящие у трона», у русского трона. Когда на русский трон взошли Готторпы, европейская версия стала канонической. Карамзин, писавший русскую историю по заказу европейских царей, не мог отойти от канонической версии.

Хотя ещё Ломоносов в «Замечаниях на диссертацию Г. Ф. Миллера «Происхождение имени и народа российского» писал: «…ежели бы господин Миллер умел изобразить живым стилем, то бы он Россию сделал столь бедным народом, каким ещё ни один и самый подлый народ ни от какого писателя не представлен» [58, с. 371].

Версия о бестолковых славянах очень популярна в Европе. В России, несмотря на то, что европейскую династию свергли в 1917 году, существуют пропагандисты старой европейской версии.

Почему? Потому что так «принято думать» в Европе. Европейский историк прямо заявил, что если факты противоречат тому, что «принято думать» в Европе, на них не нужно обращать внимание [105, с. 70, 71].

Если не оглядываться на то, «что принято думать», а анализировать первоисточники, археологические данные, исследования лингвистов, картина прошлого получается отличной от той, которая навязана европейской исторической традицией.

Ведь вожди готов носили славянские имена. Гунны воспроизводили славянские обычаи. Авары «жестоко потерпели от славян» и бежали к франкам. Хазары использовали славянские термины, русский алфавит и русское оружие. Скандинавы переняли славянскую морскую терминологию.

Следует заметить, что иногда историки, анализирующие первоисточники, данные археологов, делают выводы, противоречащие первоисточникам.

Так, Рыбаков, анализируя текст Масуди о реке Руса, вытекающей «из земли славян», поворачивающей и текущей «на восток через земли русов», пришёл к выводу, что речь идёт о Днепре, не принимая во внимание, что Днепр на восток не течёт.

Артамонов, чтобы доказать, что сведения арабских источников о расстояниях не достоверны, приравнял дневной переход к 30 километрам. В арабских источниках дневной переход всегда равен 36 километрам, у греков – 35,5 километрам.

Плетнёва писала, что салтовские крепости квадратные, крепости на Тереке и Сулаке круглые и овальные, собственно хазарские крепости не обнаружены. И сделала вывод о единой археологической культуре хазарского каганата.

Почему так происходит? В физике есть чёткое разделение на экспериментаторов и теоретиков. Физик-экспериментатор не строит теории. Физик-теоретик не проводит эксперименты. В истории такого разделения нет. Археолог, главная задача которого – грамотно описать результаты раскопок, берётся теоретизировать. Переводчик текстов, главная задача которого составить грамотный перевод с предоставлением возможных вариантов, начинает давать комментарии к тексту. О. Н. Трубачёв писал, как его раздражают эти комментарии.

Нежелание проверить, правильно ли археолог Артамонов интерпретировал сведения первоисточников, привело Гумилёва к уверенности, что хазары не знали письменности [21, с. 134], аланы, о которых А. Марцеллин писал, что они были побеждены гуннами, заселяли степи от Каспия до Азовского моря [24, с. 510], гунны в войне с аланами кормились охотой [24, с. 511]. На основании дезинформации Артамонова Гумилёв выстраивал свои исторические реконструкции.

Кроме того, изначальный текст первоисточника может с течением времени искажаться. Этот факт иллюстрирует следующий пример сопоставления текстов. Все тексты повествуют о том, что сделал Олег Вещий, после того как стал княжить в Киеве.