Читаем Русские. Происхождение полностью

1. «Перевод» летописи, издание 2008 года [92, с. 33]: «…установил дань славянам, и кривичам, и мери, положил и для варяг давать дань от Новгорода по триста гривен ежегодно…»

2. Текст Никоновской летописи, XVII век [79, T. IX, с. 15]: «…дани устави по всей Русстей земле; Словенам, и Кривичам, и Меряном дань даяти Варягом, а от Новагорода триста гривен на лето…»

3. Текст Начального свода 1093 года [123, с. 432]: «…дани устави Словеном Варягом и Кривичем и Мери даяти, а от Новагорода триста гривен на лето…дань даяти Варягом».

4. Текст Новгородского свода 1079 года [123, с. 432]: «…дани устави Словеном Варягом, и Кривичем, и Мери, а от Новагорода триста гривен на лето…»

5. Текст древнейшего Киевского свода 1037 года в редакции 1073 года [123, с. 359]: «…дани устави Варягом, и Кривичем, и Мери».

Что мы видим? В древнейшем источнике Олег «дани устави» для себя. Древнейший источник также сообщил, что новгородцы, звавшиеся словенами, называются теперь варягами. Нет в древнейшем тексте ни Рюрика, ни басни о призвании варягов.

Раз древнейший источник назвал словен варягами, в тексте 1079 года мы видим двойное название Словене Варяги. Все платят дань Киеву, в том числе Новгород – триста гривен.

Из текста 1093 года следует: Олег установил, что словене варяги, кривичи и мери платят дань Киеву, а Новгород – варягам.

Из текста XVII века получается, что Олег, княжа в Киеве, приказал словенам, кривичам и мери давать дань варягам, а Новгороду платить триста гривен Киеву.

В современном «переводе» славяне, кривичи, мери платят дань в Киев, а Новгород – варягам.

В то, что Олег, княжа в Киеве, мог установить дань с Новгорода для варягов, не для себя, верят [52, с. 578]. Бесконечный сериал «Сказки о бестолковых славянах» продолжается.

Могло бы сейчас правительство России принять решение, что Санкт-Петербург будет платить налоги не в российский бюджет, а в польский? Мы видим, что искажения древнейшего текста сделали его неправдоподобным.

Причём никто не обращает внимания на то, что варяги платят дань Олегу, что Олег не варяг, что варяги не властвуют над славянами, что варяги подчинены Руси.

Фраза Мюссе: «Паннония была бесхозной со времени разгрома гуннов» [76, с. 28] свидетельствует о том, что профессиональный историк может не владеть информацией, относящейся даже к тому времени, которое он описывает.

Древние авторы тоже могли не знать правду и фантазировать. Поэтому при анализе информации соблюдаются два правила:

1. Версия события признаётся достоверной, если подтверждается хотя бы двумя независимыми источниками.

2. При отсутствии двух независимых источников выявляются предпочтения автора версии и её соответствие общему направлению развития событий.

Наиболее полную информацию о прошлом можно было бы получить, если бы была открыта возможность разархивирования сведений из памяти наших предков, содержащихся в ДНК.

При случайном вскрытии заархивированной в ДНК информации человек вдруг «вспоминает» древний язык, на котором говорил кто-то из его предков, «вспоминает» сцены из жизни древнего предка.

Если бы удалось найти ключ к архиву и были созданы компьютеры, которые смогли бы обрабатывать такие объёмы информации, возможно, удалось бы восстановить подлинную историю человечества.

Сейчас приходится довольствоваться той информацией, которая есть. Она фрагментарна, позволяет фантазировать. В результате появляются различные версии, часто далёкие от реальности.

При появлении достоверных сведений многие версии могут оказаться несостоятельными. Например, несостоятельность версии В. Б. Резуна (В. Суворова) о подготовке СССР нападения на Германию, изложенной им в книге «Ледокол», подтвердилась после того, как в 2011 году был рассекречен доклад начальника РУ Генштаба РККА генерала Ф. И. Голикова от 12 июня 1941 года.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию
Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Книги, вошедшие в настоящее издание, объединены тревожной мыслью: либеральный общественный порядок, установлению которого в странах Запада было отдано много лет упорной борьбы и труда, в настоящее время переживает кризис. И дело не только во внешних угрозах – терроризме, новых авторитарных режимах и растущей популярности разнообразных фундаменталистских доктрин. Сами идеи Просвещения, лежащие в основании современных либеральных обществ, подвергаются сомнению. Штренгер пытается доказать, что эти идеи не просто устаревшая догма «мертвых белых мужчин»: за них нужно и должно бороться; свобода – это не данность, а личное усилие каждого, толерантность невозможна без признания права на рациональную критику. Карло Штренгер (р. 1958), швейцарский и израильский философ, психоаналитик, социальный мыслитель левоцентристского направления. Преподает психологию и философию в Тель-Авивском университете, ведет колонки в газетах Haaretz и Neue Zurcher Zeitung.

Карло Штренгер

Юриспруденция / Учебная и научная литература / Образование и наука
Серийные убийцы от А до Я. История, психология, методы убийств и мотивы
Серийные убийцы от А до Я. История, психология, методы убийств и мотивы

Откуда взялись серийные убийцы и кто был первым «зарегистрированным» маньяком в истории? На какие категории они делятся согласно мотивам и как это влияет на их преступления? На чем «попадались» самые знаменитые убийцы в истории и как этому помог профайлинг? Что заставляет их убивать снова и снова? Как выжить, повстречав маньяка? Все, что вы хотели знать о феномене серийных убийств, – в масштабном исследовании криминального историка Питера Вронски.Тщательно проработанная и наполненная захватывающими историями самых знаменитых маньяков – от Джеффри Дамера и Теда Банди до Джона Уэйна Гейси и Гэри Риджуэя, книга «Серийные убийцы от А до Я» стремится объяснить безумие, которое ими движет. А также показывает, почему мы так одержимы тру-краймом, маньяками и психопатами.

Питер Вронский

Документальная литература / Публицистика / Психология / Истории из жизни / Учебная и научная литература
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга

В этой книге нет больших литературоведческих анализов. Да и какой в них смысл после трудов Бахтина, Лотмана, Дунаева и Набокова? Перед вами история о том, как литература переплетается с жизнью обычного человека и как в ней можно найти ответы на все важные вопросы – стоит лишь подобрать правильный момент для чтения, увидеть и услышать подсказки, которые спрятали писатели в страницах своих трудов.Автор этой книги, филолог, журналист и блогер Николай Жаринов, рассказывает о книгах, которые сопровождали его на протяжении самых значимых и переломных событий в жизни. Мы видим, как с возрастом меняется отношение к «Преступлению и наказанию» Достоевского, почему книги Кинга становятся лучшими друзьями подростков, и как Бунину удавалось превращать пошлые истории в подлинное искусство.Это исповедь, от начала и до конца субъективная, личная, не претендующая на истину. Спорьте, не соглашайтесь, критикуйте – ничто не возбраняется. Ведь по-настоящему литературу можно понять, только проживя ее через собственные эмоции.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Николай Евгеньевич Жаринов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука