Русские суеверия

«Стада крестьянские пасутся „в лисях“, но они ограждены от жадного до них лесовика отпуском. Пастух получает отпуск от ворожника. По получении отпуска в лесу делаются так называемые „воротца“, и сквозь них прогоняется все стадо. Иной раз в силу отпуска первая корова идет в жертву „лесовику“, отчего в скором времени и исчезает. Главная цель отпуска – „чтобы звирь не крянул животину“. Отпуск держится в строгой тайне; получивший его пастух принимает на себя нечто вроде послушания: или он не должен есть ягод, или не должен брать ничего прямо из рук другого человека, или не смеет лазить сквозь изгороду, в щель, а должен непременно через нее перепрыгивать» (олон.) 〈Хрущов, 1869〉.

«Мы ходили в лес, видели: мужик долгий (леший) в сибирке серой. Больше мужика! Пастуху помогал пасти. Он доброй, как не досадишь, а досадишь – какого-то пастуха в расчоп посадил: лесина надвое» (арханг.).

Помогая пастуху, лесной хозяин наделяет его магическими предметами: учит подпаска собирать и распускать стадо с помощью наговоренного пояса (новг., волог.).

По иным версиям, лесовик снабжает пастухов помощниками, которые незримо пасут за него скот. «Леший – помощник пастуха – похваляется: „А у меня столько трудов вышло. Я всю вселенну обежал!“» (арханг.) 〈Померанцева, 1975〉.

«В Ильин день, после обхода с крестами, пастух градоськой загнал скот в лощинку, а Прокопий (местный крестьянин) тут и случись, и видит он, что пастух что-то ладить собирается. „Дай-ко, – думаю, – посмотрю!“ Стал, смотрит через ногу и видит: видит пастух на осиновом пне, а пред ним целая артель врагов, а середине один такой большой-большой. И спрашивает он пастуха: „Выбирай себе любово, который взглянется!“ А пастух ему: „Выбирай сам, ты лучше знаешь своих-то!“ Лесовой ему, подумавши, и говорит: „Бери вот этого кривого, он тебе послужи!“ – „Ну ладно“. Кривой вражонок как схватил лозину да как крикнет – и повалил скот по дороге, а большой-то и говорит пастуху: „Смотри только, как станешь загонять – иди по следу, а навстречу не ходи: все дома будут“. И сгинули все. Прокопий Никифоров перекрестился да что есть духу домой!» (новг.).

Если человек нарушает хотя бы одно из его условий соглашения (к примеру, не пытаться увидеть пастухов-лесовиков), то его помощники исчезают; разгневавшись, напускают на стадо зверей, уводят коров. «Пастухи – кто и с чертом ворожат, кто и с Богом, кто как сумеет» (новг.).

Потерявшихся, «уведенных» животных пытались возвратить посредством жертв-«относов» лесным духам. «Пропадет коли скотина… вот что делают. Пойдут в лес, положат на перекрестке яйцо на левую руку от себя. А на яйцо наговорить должно: „Кто этому месту житель, кто настоятель, кто содержавец, тот возьмите дар и домой скотину спустите, нигде не задержмте, не за реками, и не за ручьями, и не за водами!» (олон.) 〈Харузина, 1906〉.

На Пинеге при пропаже коров увязывали в платок пшеничную шаньгу, горшочек каши и в полночь оставляли на лесной росстани (на перекрестке). Исчезновение приношений сулило благополучный исход дела: лесовики, приняв дар, должны были возвратить скот. «Чтобы вернуть коров, угнанных лешим, раньше суеверные люди через головы скота бросали хлеб, тем самым стараясь войти „дедушке в милость“» (новг.) 〈Померанцева, 1975〉. В Олонецкой губернии лесовику предназначали краюшку хлеба, щепотку чая, кусочки сахара.

Наибольший успех имели действия людей, «знающихся с лешим» (пастуха, колдуна, колдуньи, ворожеи и пр.), к чьей помощи нередко прибегали. «А бывают и такие, что знаются с лесовиком, и лесовик отдает им скотинку. Только уж грех-то великий! Тот, значит, и говорить с ним может, и увидит его. Пойдет он на перекресток, засвищет – а он тут и придет. Скажет, можно ли отдать ее. Коли можно – завсегда отдаст» (олон.).

«Хозяин утраченного животного кладет на перекрестке десять яиц, кусок сала, ковригу хлеба и становится к относу задом. Знахарь очерчивает его и заклинает духов разными голосами; после чего хозяин, не оборачивая головы, возвращается назад домой» (смолен.).

В повествовании, записанном на Печоре, колдун, знающийся с лешим, отыскивает скот за бутылку спиртного: выпьет и идет глухим лесом, «без всякого следа»; свистнет – и появляется потерявшаяся лошадь. «Крестьянин, дружный с лешим, уважается между собратами; всякий, кто потеряет корову, лошадь, идет к нему с поклоном» (арханг.) 〈Харитонов, 1848〉.

Завести добрые отношения с лесным хозяином стремились и охотники. Дружный с охотником лесовик мог выгнать зверя под выстрел охотника, направить его руку, сделать метким стрелком. Жители Забайкалья рассказывали, что леший ночью приносит охотнику подстреленных белок; но если белок не успевают ободрать до рассвета, они оживают и убегают (за свои услуги леший требует оплаты водкой) 〈Логиновский, 1903〉. «Для удачи» охотники должны «войти в союз» с лешим (Новг., Череп.). По иному мнению, подобный «союз» греховен, чреват гибелью, а «полесовать с наговором» опасно (волог.).