Читаем Русские цари полностью

Держась в стороне от участия в экономической и социальной политике, глубоко верующая императрица активно включилась в религиозную и церковную жизнь и выступила за отказ от традиционной терпимости по отношению к неправославным христианским конфессиям. Правительство упорно осуществляло принудительное обращение в христианство язычников в Сибири в 1740–1755 гг. Новой была и жесткость, с которой отстаивались радикальные церковно-политические принципы в отношении мусульманских народов на Востоке. В непомерном миссионерском рвении правительство Елизаветы оставляло в покое мечети только в чисто мусульманских поселениях и не боялось разделять конфессии путем принудительных переселений.

Императрица относилась к духовенству значительно лучше, чем ее отец, который жестко подчинил православную церковь интересам государства. Что касается административных отношений в церковной сфере, то она укрепила положение синода, возвратив ему право распоряжаться доходами монастырей, которого была лишена церковь. Такая реорганизация ухудшила правовое и социальное положение монастырских крестьян, в результате чего эта группа особенно активно участвовала в самом жестоком крестьянском восстании елизаветинских времен.

Целый ряд положительных изменений произошел в области культуры; целенаправленными государственными мерами последовательно стимулировалось развитие искусства, науки и образования. Елизавета принимала активное участие во многих из этих проектов. Одной из областей, в которых Елизавета, продолжая дела своего отца, делала особенно много, было строительство столицы — Петербурга. Итальянский архитектор Б. Ф. Растрелли обогатил облик города и его ближайших окрестностей целым рядом выдающихся монументальных сооружений (среди них Зимний дворец, различные дворцовые постройки для знати, работы по расширению дворцовых ансамблей в Петергофе и Царском Селе), которыми Российская империя хотела блеснуть перед Западной Европой. Большие культурные запросы императрицы отразились и в основании в Петербурге в 1757 г. Академии искусств для подготовки отечественной художественной смены. Первым президентом академии был И. И. Шувалов, двоюродный брат сенатора, который в 50-е годы сменил Разумовского на «посту» фаворита императрицы. В это время возникло новое течение в русской литературе — классицизм, представленное поэтами Сумароковым и Тредиаковским. В 1756 г. при дворе был образован первый постоянный драматический театр. Его возглавил Сумароков. В Петербургской академии наук, в которой в течение двух десятилетий работали только иностранцы, с середины 40-х годов на первый план вышли русские ученые, прежде всего М. В. Ломоносов. Труды Ломоносова в разных отраслях знаний, особенно его «Русская грамматика», заложившая основы современного русского литературного языка, принадлежат к выдающимся культурным достижениям елизаветинской эпохи. Выдающееся значение имело основание в 1755 г. в Москве первого русского университета, первым куратором которого выступил обладавший тонким чутьем Иван Шувалов. В отличие от петровских учебных заведений, дававших прикладные знания и служивших строго утилитарным целям, здесь на переднем плане стояла идея общего образования и «окультуривания». Школы и образование приобрели в России новое значение. При университете было две гимназии, еще две гимназии возникли несколько позже в Казани.

С середины 18 в. картину русской культуры определяла аристократия. Лишь она обладала материальными средствами для соблюдения ориентированного на западные образцы стиля в одежде, еде, культуре быта и развлечениях, ставшего и в России важнейшим критерием принадлежности к привилегированному классу. Следуя Западной Европе, русская дворянская культура ориентировалась преимущественно на Францию. Французский язык в дворянской среде вытеснил более распространенный в начале 18 в. немецкий. Франкофильские настроения Елизаветы не в последнюю очередь выразились в стиле ее роскошного двора, затмившего все предыдущие, более того, помогали проложить путь этой тенденции.

Перейти на страницу:

Все книги серии Исторические силуэты

Белые генералы
Белые генералы

 Каждый из них любил Родину и служил ей. И каждый понимал эту любовь и это служение по-своему. При жизни их имена были проклинаемы в Советской России, проводимая ими политика считалась «антинародной»... Белыми генералами вошли они в историю Деникин, Врангель, Краснов, Корнилов, Юденич.Теперь, когда гражданская война считается величайшей трагедией нашего народа, ведущие военные историки страны представили подборку очерков о наиболее известных белых генералах, талантливых военачальниках, способных администраторах, которые в начале XX века пытались повести любимую ими Россию другим путем, боролись с внешней агрессией и внутренней смутой, а когда потерпели поражение, сменили боевое оружие на перо и бумагу.Предлагаемое произведение поможет читателю объективно взглянуть на далекое прошлое нашей Родины, которое не ушло бесследно. Наоборот, многое из современной жизни напоминает нам о тех трагических и героических годах.Книга «Белые генералы» — уникальная и первая попытка объективно показать и осмыслить жизнь и деятельность выдающихся русских боевых офицеров: Деникина, Врангеля, Краснова, Корнилова, Юденича.Судьба большинства из них сложилась трагически, а помыслам не суждено было сбыться.Но авторы зовут нас не к суду истории и ее действующих лиц. Они предлагают нам понять чувства и мысли, поступки своих героев. Это необходимо всем нам, ведь история нередко повторяется.  Предисловие, главы «Краснов», «Деникин», «Врангель» — доктор исторических наук А. В. Венков. Главы «Корнилов», «Юденич» — военный историк и писатель, ведущий научный сотрудник Института военной истории Министерства обороны РФ, профессор Российской академии естественных наук, член правления Русского исторического общества, капитан 1 ранга запаса А. В. Шишов. Художник С. Царев Художественное оформление Г. Нечитайло Корректоры: Н. Пустовоитова, В. Югобашъян

Алексей Васильевич Шишов , Андрей Вадимович Венков

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное