Русские цари

Из таких жалоб царь и патриарх получали некоторые сведения о положении в провинции. Этому способствовали и аудиенции, которые получали теперь не только представители знати. Земские соборы созывались правителями сначала только до 1622 г., когда обсуждались финансовые возможности похода против Польско-Литовского государства. В следующем десятилетии, спокойном во внешнеполитическом отношении, советоваться с населением не требовалось. Только после (!) начала Смоленской войны в ноябре 1632 г. собор был снова созван.

Филарет охотно отвоевал бы Смоленск еще в 1621–1622 гг. и вынудил бы Польшу признать династию Романовых. Земский собор дал согласие на такую войну и был готов пойти на финансовые жертвы. У него не было никакого выбора, поскольку правительство уже заранее предъявило ультиматум Польше. Правда, Филарет обладал достаточным реализмом, чтобы не питать никаких иллюзий по поводу действительных сил разоренной страны. А поскольку Швеция и Османская империя отстранились, последняя после тяжелого поражения, нанесенного Польшей, то война пока не состоялась.

Но после этого Московское государство все больше и больше включалось в расстановку сил в Тридцатилетней войне. Для Густава Адольфа оно было важным союзником, нападение которого на Польшу могло облегчить борьбу шведов против католической страны. Кроме того, полезными были поставки русского зерна для снабжения шведских войск водкой — участвовать в жестоких боях один на один можно было только под воздействием алкоголя. После того, как в 1626 г. цены на зерно на мировой хлебной бирже в Амстердаме существенно возросли, Московское правительство продавало свое зерно (государственная монополия) с большой выгодой. С 1628 г. зерно и другие товары (селитра) поставлялись в Швецию. Со своей стороны, Москва активно вооружалась с помощью Швеции с тех пор, как два шведских посольства в 1626 г. живописали в самых мрачных красках военные намерения и планы господства католических держав, включая уничтожение православия и протестантизма. Расположения Москвы добивались и французы: как-то в 1629 г. Людовик XIII назвал Михаила Федоровича «начальником над восточной страною» и даже «императором Руси», но успеху переговоров помешали представления французов о торговых привилегиях. Так или иначе, но в сами военные действия на Западе Москва не вступала. «Magnus dux Moscoviae», как все еще именовали царя в 1648 г., несмотря на протест со стороны России, участвовал в Вестфальском мире, заключенном в Мюнстере и Оснабрюке, только как союзник Швеции. Но Москва в 1632–1634 гг. вела «Смоленскую войну» на соседней арене.

То, что Филарет так долго тянул с нападением на Польшу, очевидно, нельзя объяснить выполнением Деулинского мирного договора. Ведь война началась в апреле 1632 г., то есть почти за год до истечения срока перемирия. Однако царь и патриарх, помня о смуте, были очень осторожны и сначала попытались вступить в коалицию с турками и татарами, Трансильванией и Францией, а также с помощью почти 2500 шведских и других завербованных западных офицеров под командованием шотландского полковника Александра Лесли сформировали регулярную армию, состоявшую примерно из 66 000 солдат (между 1632 и 1634 гг. восемь пехотных полков, один кавалерийский и один драгунский полк), дождались военных успехов Швеции, начавшихся в 1630 г., а затем удачного случая — польского междуцарствия (конец апреля — начало ноября 1632 г.). Однако поход проходил неудачно: после первых успехов командующему М. Б. Шеину в течение восьми месяцев не удавалось занять осажденный Смоленск; из-за ставшего обычным массового дезертирства из его отрядов — особенно солдат под командованием Ивана Бала-ша, набранных из дорогобужских крестьян, — ему пришлось признать свое поражение. Он был обвинен в предательстве и других преступлениях и казнен вместе со своим заместителем Измайловым. В разгар войны умер Филарет, затем уже в ноябре 1632 г. погиб Густав Адольф, что нарушило далеко идущие планы Москвы относительно коалиции, а именно: предложение польской короны шведскому королю при одновременной аннексии Москвой Литвы. По крайней мере, Владислав в Поляновском мирном договоре (17 или 27. [н. с.] 5. 1634 г.), опасаясь нападения Турции, отказался от царского престола (правда, титул русского царя признавался только без добавления «всея Руси»), тогда как Михаил Федорович должен был уплатить 20 000 рублей и отдать все завоеванные области. Таким образом, проблема Смоленска осталась в повестке дня, отношение к Швеции также было неопределенным, после того как в интересах коалиции против Польско-Литовского государства временно отложили пересмотр условий Столбовского мира. Но еще важнее для будущего был, вероятно, тот факт, что война еще больше открыла Московское государство для Запада.