Русские земли Великого княжества Литовского (до начала XVI в.)

Несколько противоречивы взгляды М.К. Любавского. Он пишет: «…нет нужды выводить происхождение поземельной господарской собственности…из завоевания, как это сделали Ярошевич и В.Б. Антонович». С литовским завоеванием снова высоко поднялся престиж княжеской власти, который был поколеблен в бурях XIII в. В Литовско-Русском государстве установилось право великого князя на все незанятые земли и угодья, исключившие право самовольного их занятия.[928] Но тут же М.К. Любавский замечает, что с утверждением литовского владычества идея княжеской собственности приняла такие размеры, что князья считали своими собственными и земли, занятые и населенные. «Среди постоянной вербовки служилых людей и раздачи им поместий из княжеских земель затемнилось и отошло на задний план представление о свободной земельной собственности, и выдвинулось вперед представление о земле, с которой идет военная боярская служба князю и которая поэтому находится в распоряжении князя, есть, в известном смысле, его господарская земля».[929] Отчина-землевладение родового характера, и именно в этом ее основное отличие от остальных форм землевладения.

Задумывался над этими проблемами и В.И. Пичета. Он критически отнесся ко всей предшествующей историографии, считая, что все взгляды предшественников можно отнести к одной категории — формально-юридической. Объяснение же нужно искать в условиях хозяйственного и политического развития Великого княжества Литовского. Условия эти В.И. Пичета трактует следующим образом. Пользуясь господарскими дворами, великий князь становится самым богатым землевладельцем. Когда же он сосредоточивает в своих руках и всю развивающуюся внешнюю торговлю, то может держать в зависимости от себя всех землевладельцев.[930] Вместе с этой зависимостью усиливается и политическое значение князя и укрепляется взгляд на него как суверена и верховного распорядителя земельных территорий. «Разумеется, это распоряжение землей исходило не из права собственности великого князя на землю, а из соображений политического характера», — заметил В.И. Пичета, в то же время несколько раз называя великого князя верховным собственником всей территории. Под вотчиной» он понимает те земли, которые искони были собственностью и не являются актом милости. Таковым было панское и княжеское землевладение. Что касается шляхетского, то оно — предмет пожалования великого князя.[931]

Как видим, историки пытались решить эту непростую задачу. Намечались и плодотворные, с нашей точки зрения, пути. К сожалению, в 30-х годах поиск в этом направлении прекратился. Со временем установилось господство схем, которые обычно отливаются в следующую формулу. «До конца XVI в. верховным собственником земель во всем Великом княжестве Литовском являлся великий князь».[932] Иногда эта формула облачается в «феодальные одежды»: вассалитет, феодально-иерархическую структуру землевладения, когда «собственность на землю постепенно приобретает иерархический характер, а монопольные собственники выступают как ассоциация, направленная против порабощенного продуктивного класса».[933] Эта феодальная терминология в данном случае не проясняет сути дела и лишь множит вопросы.