Русский Бокондо

При свидетелях Том не упоминал о прежнем знакомстве, даже делал вид, что ревнует к успехам выскочки, но на самом деле помогал. В газету стекалось много информации, и совместными усилиями удавалось узнать весьма интересные вещи.

Поэтому отчеты, о которых в свое время говорил князь, пополнялись полезными сведениями и регулярно отправлялись в северное полушарие.

Порой оттуда приходили запросы, которые свидетельствовали о том, что в южноафриканском конфликте пытаются принять участие весьма сомнительные личности Российским представителям в Бельгии предложили крупную партию оружия, уже погруженного на пароход и готового к немедленной доставке в Южную Африку, где ее с нетерпением якобы ожидали отряды буров. Пришлось ответить, что сейчас все побережье охраняется кораблями британского флота и патрулями колониальной полиции и без особого разрешения ни одно судно не сможет не только выгрузиться, но и близко подойти к берегу.

От себя порекомендовал поменьше слушать всякого рода международных авантюристов, жадных до золотых российских рублей. В других своих записках сообщал подробности о тайных встречах англичан с руководством бурских республик, о том, что среди рядовых буров все больше становится «хансоп- перов», тех, кто стоит за прекращение войны, и что в Южную Африку следует посылать не оружие, а медикаменты и врачей.

Так тянулись месяцы. Приходилось все время быть настороже, в городах свирепствовала военная полиция, в сельской местности рыскали патрули йоменов, а на просторах вельда гонялись за «коммандос» эскадроны британской кавалерии. Со всеми подозрительными расправлялись быстро и жестоко. Поводом для ареста могли послужить непривычный акцент, зажженная свеча в окне, принятая за световой сигнал, грохот упавшей сковороды, показавшийся выстрелом. Хорошо, если отправляли за колючую проволоку, под горячую руку солдаты, постоянно ожидавшие внезапного нападения, могли просто пристрелить.

Позднее ввели военно-полевые суды, и трое офицеров поспешно рассматривали дело, уже заранее зная приговор, сформулированный лордом Китченером: «Привязать к стулу и расстрелять».

Однако в вельде не всегда найдешь для казни подходящее место — столб, стену здания или даже просто высокое дерево. Поэтому, как ходили слухи, некоторые командиры карательных отрядов, чтобы не нарушать приказ главнокомандующего, специально возили стулья с собой.

Но пока от беды Бог миловал. Николай ходил в штатском, постоянно носил с собой удостоверение сотрудника английской военной администрации. Это разрешало все проблемы при встречах с патрулями и внушало уважение знакомым уит- лендерам. Но однажды вечером, когда уходил домой с работы, прямо у дверей типографии столкнулся с парнишкой, который вскинул наган. Хорошо, что этот юный террорист помедлил долю секунды, пытаясь взять точный прицел. Николай резко шарахнулся в сторону, и пуля прошла мимо. Парнишка растерялся настолько, что оружие отдал без сопротивления и, получив по шее, тут же исчез.

Прибежавшему на звук выстрела патрулю пришлось давать объяснения. Сказал, что сам так перепугался, что не запомнил внешность нападавшего. Зато Якобу без стеснения выложил все, что думает по поводу использования детей в подобных акциях. Не без ехидства посоветовал не посылать в таких случаях людей, имеющих приметное родимое пятно на щеке, и лучше координировать работу подпольных групп в городе и его окрестностях.

Больше ничего подобного не случалось.

Уже кончался март 1902 года, отшумели последние грозы и наступила здешняя жаркая и пыльная осень.

Как обычно, с Якобом встретились на новом месте — оба строго следовали всем правилами конспирации. На этот раз информация была важной. Английское командование собиралось предложить генералам буров встретиться в местечке Клерксдорп для переговоров о прекращении военных действий. Даже готово было выдать охранные документы, для того чтобы они смогли пройти через все посты и караулы.

— У полковника в сейфе видел бумагу, — предупредил Николай. — Он принес ее из штаба и в случае успешных переговоров должен немедленно напечатать на первой странице своей газеты.

— Что за бумага?

— Проект мирных условий, которые англичане предложат вашим генералам. Главное в них — это требование прекращения военных действий, признание верховной власти Великобритании, сдача оружия. Упоминается также, что уитлендеры получат равные со всеми белыми жителями права. Со своей стороны англичане предложат сохранить местное самоуправление, объявят амнистию тем, кто воевал, и возместят убытки, понесенные во время военных действий. На это обещают дать три миллиона фунтов стерлингов.

— Что говорится о кафрах?

— Знаешь, эту бумагу я не мог долго рассматривать. Не помню, чтобы в ней о кафрах что-то говорилось.