Русский быт в воспоминаниях современников. XVIII век

8-го марта он доносил Ее Величеству о благоуспешном сего дела исполнении, о избрании его самого в депутаты и о душевной благодарности, преисполняющей сердца всех сословий при столь необычайном доверии и милости монаршей.

По инструкции, самим им составленной, легко приметить можно, сколько известны были ему намерения государыни, ибо почти без изъятия все, от него предлагаемое и от костромских его сограждан утвержденное, не только принято, но и обращено в постановление.

С сими инструкциями Александр Ильич явился к императрице в Москву; потом, возвратясь в Кострому 12 мая, предварил приезд ее в сей город, и когда Ее Императорское Величество с 5-ю чужестранными министрами, с многочисленною свитою и двором на галерах прибыли 15-го мая, имел счастье ее приветствовать от лица своих сограждан и уподобил в речи своей вожделенное ее прибытие тому благополучному для сего края времени, когда в сем же городе в Ипатиевском монастыре избран был на российский престол Михаил Федорович, и воцарением Романовых восстановлено и утверждено было благоденствие России.

Скоро по сем удостоен был Александр Ильич нового знака милости императрицы. Она соблаговолила посетить (17 мая) деревенский дом его на берегу Волги, откушать, принять отдохновение, и осыпав отца и все семейство осчастливленного хозяина изъявлениями благоволения, продолжала путь. Тогда Александр Ильич причислен был к свите Ее Величества, и с некоторыми из знатнейших ее чиновников участвовал в достойном занятии Екатерины в свободные часы сего плавания, в переводе Мармонтелева Велизария. В самое то время, как французское духовенство и Сорбона осуждали сие философическое сочинение на сожжение, императрица посвящала преложение оного одному из первейших пастырей в российском духовенстве. Александр Ильич перевел главу 13-ю, особенного примечания достойную. В оной Велизарий, наставляя молодого Тиверия о должностях государя, между прочим говорит, что одним непоколебимым правосудием, утвердив благосостояние подданных, достигнет общего их благоговения и любви.

По собрании депутатов в Москву, в числе 652, всем даны для ношения в петлице на золотой цепочке золотые овальные медали, с изображением на одной стороне вензелевого Ее Императорского Величества имени, а на другой пирамиды, увенчанной императорскою короною, с надписью: «Блаженство каждого и всех»; а внизу «1766 год, декабря 14 день»; и дан указ, коим все депутаты навсегда избавляются от смертной казни, пыток и конфискаций их имения, кроме собственных долгов, особа же их во время заседания охраняется от всяких обид двойным штрафом против равных им чиновников.

30 июня (1767 года) депутаты, предводимые генерал-прокурором (кн. Вяземским), торжественно ходили в Успенский собор, где, отслушав обедню и молебен о призвании в помощь Святого Духа и приняв благословение святейшего синода, были допущены на аудиенцию к императрице и, приветствовах ее речью, просили позволения приступить к начатию великого их дела, и получили от Ее Величества: 1-е, знаменитейший наказ, возбудивший похвалу и удивление всей Европы; 2-е, обряд, который комиссия должна соблюдать при сочинении проекта нового уложения; в заключение сего обряда, между прочим, сказано: «подтверждается исполнять все предписанные правила оного с строгою точностью, ибо ни одно слово в нем не написано без того намерения, чтоб довести порядочно сие великое дело к концу. Итак не можем думать, чтоб нашелся единый, который бы не предпочитал важное в своём предмете намерение своевольным каким ни есть выдумкам или гордости и упрямству страстей, а есть ли, паче чаяния из источников сему обряду какая будет помеха, то чрез сие объявляем: – да будет ему стыдно – и всей комиссии неудовольствие на себе да понесет. Напротив же того, мы ожидаем несомненно, что все вообще верными нашими подданными по присяге выбранные в сей важной комиссии депутаты, и каждый из них наполнен верностью и любовью к престолу, ревностью к отечеству и послушанием к предписаниям, ведущим всех к благоденствию; и что они покажут нашему веку, яко не уступают предкам в уважении и ненарушении драгоценного старинного слова: – да будет мне стыдно». 3-е. Данный генерал-прокурору наказ, по которому и маршалу (то есть предводителю) предписано поступать. В одном из достойных замечания пунктов (в 12-м) сказано: «Одним словом, вся наука законов состоит в обращении людей к добру, в препятствовании и уменьшении зла, и в обращении той беспечности, кой последует во всем правительстве от привычки и нерадения, к чему обороною служит закон общий без изъятия лиц, невозможность избыть от поведенного в оном и поспешность в наказании. В сих словах заключены те правила, из коих все прочие узаконения истекают».