Русский фронтир

– Потому что не выполнено главное условие: монахи не улетели и не оставили нам планету.

– Улетят, – с такой убежденностью заявил Адиль, что Кан поперхнулся:

– Откуда ты знаешь?

– Чудес не бывает, – менторским тоном поведал Дауд. – Ты маленький, что ли?

Сол и Денни переглянулись.

– У вас другое мнение?

– Ну… – начал было Дженкинс. – Я…

– Никаких «ну», кэп, – чудес не бывает, – рассмеялся механик. – А значит, нужно немного подождать, а потом взять свое. Сообщение в сектор мы отправили, право первооткрывателя подтверждено, так что планета наша.

Безусловно, Дауд говорил правильные вещи, особенно в той части, где речь шла о чудесах, однако у опытного Кана все равно появились сомнения:

– Адиль, не забывай, что речь идет о религиозных фанатиках.

– Бородатый парень показался достаточно вменяемым, – парировал механик.

– Ключевое слово: «достаточно», – уточнил толстяк. – Он, получается, достаточно вменяем для того, чтобы отказаться от богатства, положения в обществе, женщин и прочих удовольствий и отправиться в космос в компании таких же идиотов?

Дженкинс крякнул.

Дауд помолчал, обдумывая слова Кана, после чего признал:

– В твоих устах, дружище, ситуация приобретает совсем иной смысл… Все может закончиться плохо… Для нас.

– Фанатики потому и называются фанатиками, что способны увидеть чудо в чем угодно, – продолжил давить Кан. – Завтра этот монах разглядит на местной луне пятно, напоминающее Иисуса в профиль, и объявит планету пригодной для религиозной жизни. А мы останемся не у дел.

– Мы и так не у дел.

– Не совсем. – Сол хитро оглядел недоумевающих друзей. – Неужели вы не видите выход?

– Какой выход? – окончательно растерялся Адиль, который устал менять восторг на уныние и обратно.

– Наш милый падре не сообщил об обнаружении землеподобной планеты, потому что Империи на чудеса и промысел плевать, Империи нужны планеты. Если бы «Иерусалим» вякнул, что отыскал сокровище, русские тут же пригнали бы сюда военных и начали колонизацию, не дожидаясь чуда. Как это делает их Географическое общество.

– Это понятно.

– Никто не знает, что «Иерусалим» здесь.

– Не знает, – подтвердил Дженкинс.

– Так может, его здесь и нет? – тихо закончил толстяк.

– В смысле? – не понял Адиль.

А вот капитан догадался, что имеет в виду Сол, и тихонько вздохнул, не зная, как реагировать.

– Давайте отправим сообщение в Компанию? – продолжил Кан, разглядывая друзей. – Обрисуем ситуацию. Предложим договориться. Всей премии, разумеется, не получим, но половину мы из Компании точно вышибем – они очень давно не объявляли об обнаружении землеподобных планет, так что станут податливыми. Получим по триллиону на каждого. Разве плохо?

– О чем договариваться? – поинтересовался несообразительный Дауд.

– О том, что они пришлют сюда боевой корабль, – объяснил Дженкинс, глядя Солу в глаза. – Без опознавательных знаков и с отключенным передатчиком.

Толстяк кивнул.

А вот механик опять ничего не понял:

– Зачем корабль?

– Затем, – ответил Сол, глядя Дженкинсу в глаза, – что достаточно одной торпеды, и наши имена войдут в историю, а мы – в число богатейших людей Вселенной.

– Хочешь убить монахов? – изумился Дауд.

– На борту «Иерусалима» не менее тысячи душ, – сказал Денни.

– Фанатики, – очень тихо уточнил Кан.

– Люди, – еще тише произнес Дженкинс.

– Фанатики, стоящие между нами и нашим будущим. Нужно сделать правильный выбор, Денни.

Адиль отвернулся, показывая, что у него ответа нет.

– Очень сложный выбор, – прошелестел капитан. – Дай мне пару часов.

– Зачем?

Перед глазами Дженкинса появился настоятель – спокойный, улыбающийся, с добрыми голубыми глазами. Смотрящий на него. Смотрящий на звезды. Смотрящий на изображение Храма.

Верующий.

А в следующий миг Дженкинс попытался представить этого человека тридцать лет назад. Возможно, без бороды. И, конечно же, без рясы и наперсного креста. Какие у него были глаза, когда он видел улетающих в космос людей? Такие же добрые? Почему он так расстроился, услышав его второй вопрос?

Почему?

– Сол, ради нашей дружбы, прошу, не заставляй меня принимать решение прямо сейчас, – негромко сказал Дженкинс. – Два часа. Дай мне два долбаных часа. Пожалуйста.

Два часа!

Как будто за эти жалкие минуты можно что-то решить…

А нужно ли решать?

Не получилось ли так, что все давным-давно решено? Как сказал отец Георгий: «Случайностей не бывает»? Может, правда – не бывает. И они должны были встретиться: бывший небожитель, владелец луны, ставший космическим скитальцем, и космический скиталец, мечтающий стать небожителем и, возможно, владельцем луны. Что они могут дать друг другу?

Только противостояние?

Случайностей не бывает…

Стоит ли триллион кредитов тысячи жизней? Или трехсот жизней – ведь на каждого из команды «Верной Минни» придется примерно по три сотни мертвых… Три сотни религиозных фанатиков.