Русский генофонд на Русской равнине

Накопленная к настоящему времени генетическая информация по русскому населению — от первых работ 1930-50^х годов вплоть до исследований недавних лет (см. сводки данных [Генофонд и геногеография народонаселения…, 2000; Спицын и др., 2001]) — хотя и значительно уступает по полноте и детальности антропологической информации, тем не менее ставит русский народ и в генетическом отношении в положение одного из добротно изученных народов мира.

Однако после возрождения популяционной генетики в нашей стране её основной интерес был направлен на изучение изолятов (небольших изолированных популяций). Особенно много исследований было проведено среди коренных народов Сибири и Дальнего Востока [Генофонд и геногеография народонаселения…, 2000]. Большие народы, в том числе русский, вызывали меньший научный энтузиазм. Поэтому данные по русским популяциям, хотя и накапливались, но довольно бессистемно, случайно, и специальные геногеографические исследования русских популяций в то время не проводились. Зачастую популяционно-генетические данные были как бы побочным результатом: изучались ассоциации маркёров с заболеваниями на выборках больных, а популяционные выборки служили в качестве контроля.

В наши дни на страницах отечественных и международных генетических журналов ежегодно появляются новые данные по генетическому полиморфизму русского населения. Однако теперь эти данные относятся почти исключительно к ДНК маркёрам, что связано с всеобщим переходом на этот тип признаков. Новых данных по классическим генетическим системам, изучению которых отданы десятилетия усилий популяционных генетиков, очень немного. Лишь некоторые лаборатории ещё отчасти сохраняют традиции изучения классических маркёров. Среди них выделяется молодой коллектив под руководством профессора М. И. Чурно-сова в Белгородском университете, который, помимо анализа ДНК полиморфизма, систематически проводит изучение и классических, и квазигенетических маркёров в южных и центральных русских популяциях. Но в целом трудно ожидать, что объём имеющейся сейчас информации по классическим маркёрам кардинально увеличится, тогда как по ДНК маркёрам объём информации растёт, как лавина.

ДНК МАРКЁРЫ

ДНК полиморфизм в русском населении изучается с начала 90^х годов, когда появились первые работы по маркёрам митохондриальной ДНК. В 90^е годы те или иные ДНК маркёры, в отдельных русских популяциях, исследовались многими лабораториями. Как правило, это были маркёры, тесно ассоциированные с заболеваниями, а популяционные выборки служили в качестве контроля. В конце 90^х годов планомерные исследования ДНК полиморфизма в русском населении были начаты в лаборатории С. А. Лимборской совместно с авторами этой книги [Лимборская и др., 2002].

Эти исследования опирались на аутосомные ДНК маркёры. Однако одновременно в Москве и Магадане в лабораториях Н. К. Янковского и Л. Л. Соловенчука разворачивались и работы по полиморфизму митохондриальной ДНК в русских популяциях [Orekhov et al., 1999, Malyarchuk and Derenko, 2001], а несколько позднее началось изучение Y хромосомы. Исследования русских популяций, расположенных за пределами «исконного» ареала, проводились по аутосомным и однородительским маркёрам в научных центрах Уфы (под руководством Э. К. Хуснутдиновой), Томска (под руководством В. А. Степанова, В. П. Пузырева), Новосибирска (под руководством Л. П. Осиповой, М. И. Воеводы).

Популяции «исконного» русского ареала по аутосомным маркёрам широко изучаются в Белгороде под руководством М. И. Чурносова. Что же касается маркёров митохондриальной ДНК и Y хромосомы, то основная часть данных по русским популяциям «исконного» ареала получена Б. А. Малярчуком и авторами этой книги.

Поскольку ДНК полиморфизм в русском населении изучается лишь немногим больше десяти лет, то общий накопленный объём данных невелик сравнительно с антропологическими признаками и классическими маркёрами, изучавшимися в течение многих десятилетий. Однако исследования ДНК полиморфизма находятся на своем пике, и в ближайшее время можно ожидать лавинообразного роста информации.

ФАМИЛИИ