Русский генофонд на Русской равнине

Кроме трех основных проекций генофонда — антропологии, классической генетики и молекулярной генетики, — есть и еще один очевидец, еще один независимый источник информации о генофонде. Это фамилии. Русские фамилии в качестве источника генетической информации широко изучаются с 70^х годов. Эти исследования связаны с именами А. А. Ревазова, Е. К. Гинте-ра и их учеников, Г. И. Ельчиновой, А. П. Бужиловой, М. И. Чурносова, И. Н. Сорокиной. Передаваясь в поколениях, фамилии ведут себя как гены и могут рассматриваться как их аналог. Поэтому А. А. Ревазов и назвал их квазигенетическими маркёрами. Фамилии маркируют не непосредственно гены, а генофонды (например, общность фамилий двух удаленных популяций может указывать на имевшую место миграцию или общность происхождения, см. главу 7). Конечно, эти маркёры очень изменчивы — частота их «мутаций» велика. Однако у них есть и примечательное достоинство — по этим маркёрам мы впервые можем изучать не выборку, а всю популяцию целиком, собирая данные о фамилиях всех членов популяции. Иными словами, такое тотальное исследование генофонда по частотам фамилий вообще лишено выборочной ошибки. И такой «безошибочный» источник информации, наряду с тремя остальными очевидцами (антропологическими, классическими генетическими и ДНК маркёрами) создаёт важную четвертую проекцию генофонда. Четыре проекции, четыре независимых «свидетеля» в комплексе дают убедительные и объективные сведения о структуре, каркасе и архитектонике генофонда.

СИНТЕЗ

Данная книга была задумана как анализ, сравнение и картографирование накопленной информации с тем, чтобы созданные карты могли подытожить результаты полуторавековой работы антропологов, многих десятилетий работы антропогенетиков и нескольких лет работы молекулярных генетиков. Этот анализ, надеемся, поможет перекинуть мост от антропологии и антропогенетики к начинающемуся интенсивному изучению русского генофонда по ДНК маркёрам.

Говоря образами основателя геногеографии А. С. Се-ребровского: перебросить мост — через волнующееся море генофонда — от древнего континента антропологии к поднимающемуся в дыме вулканов материку ДНК исследований, на бескрайних просторах которого рождаются все новые молекулярно-популяционные лаборатории.

Судьба такого моста, очевидно, будет печальна (все-таки сейсмоопасная зона), но попробовать мы обязаны. Любое нарушение преемственности в науке ведет не только к утере целых массивов информации, но и к куда более печальным утратам — обеднённости ассоциативных связей, некритическому восприятию новых данных и в целом — к утрате культуры научного мышления. Без анализа данных антропологии и классических генетических маркёров изучение ДНК полиморфизма повисает в воздухе — весь фундамент, целые научные пласты и эпохи в изучении русского генофонда исчезают из научного оборота, создавая провалы в интерпретации геногеографического ландшафта ДНК маркёров и стиль поверхностно-смелых выводов.

Не только в геногеографии, но и в антропологии сейчас преобладаёт интерес к обобщению данных и комплексным исследованиям. Процесс накопления данных в антропологии достиг этапа насыщения, и исследователи перешли к интенсивной разработке приёмов анализа и к обобщению результатов. Таким образом, на нынешней ступени развития и генетики, и антропологии одной из важнейших научных задач стали анализ, синтез и осмысление накопленной информации.

Глава 2. СОЮЗ ГЕНЕТИКИ И АНТРОПОЛОГИИ

Двух станов не боец, но только гость случайный,

За правду я бы рад поднять мой добрый меч,

Но спор с обоими досель мой жребий тайный,

И к клятве ни один не мог меня привлечь;

Союза полного не будет между нами —

Не купленный никем, под чье б ни стал я знамя,

Пристрастной ревности друзей не в силах снесть,

Я знамени врага отстаивал бы честь!

Алексей Константинович Толстой

Поскольку во введении прямо объявлено о синтезе генетики и антропологии, которому надеются способствовать авторы, надо столь же прямо признать, что эта задача не так проста, как может показаться на первый взгляд. Казалось бы, оба стана — антропология и генетика — стремятся к союзу. Более того, один из авторов антрополог, а второй — генетик. Вроде бы остается лишь преодолеть технические сложности объединения информации этих двух потоков исследований, и синтез двух наук будет обеспечен. Но проблема оказалась вовсе не в технических сложностях — их мы преодолели с помощью геногеографии. Сложность оказалась в разных позициях, в разных методологиях, в разном стиле мышления и интерпретаций, принятых в этих науках.