Русский коммунизм (большевизм)

Чернышевский постоянно подчёркивал, что материалистическая философия исходит из признания идей, понятий как отражений реальных вещей и процессов, происходящих в материальном мире. Он указывал, что понятия представляют собой результат обобщения данных опыта, итог изучения и познания материального мира, показывая тем самым сущность вещей: "Составляя себе отвлечённое понятие о предмете, мы отбрасываем все определённые живые подробности предмета и оставляем только его общие, существенные черты".46

Утверждая, что природа - первична, а сознание - вторично, Чернышевский указывал, что люди не обречены на пассивное созерцание природы, а могут познать её, используя тем самым её объективные закономерности и, таким образом, постепенно достигать очень значительных успехов в улучшении своей жизни и исполнения своих желаний.47

Разрабатывая материалистическую теорию познания, Чернышевский неизбежно должен был вступить в борьбу с различными идеалистическим теориями, поскольку в этот период времени (50-70-е гг. XIX в.) напуганные ростом революционного движения идеологи буржуазии, ещё раньше отказавшиеся от просветительского рационализма и метафизического материализма, к этому моменту также отвернулись и от объективного диалектического идеализма Гегеля, вернувшись сначала к Канту, а затем ещё дальше к Юму и Беркли, взяв на вооружение идеи субъективного идеализма и вытекающего из него агностицизма.

Аргументированной научной критикой как старого субъективного идеализма Юма, Беркли, Канта, так и новейших в то время идеалистических систем (позитивизма и эмпириокритицизма) со стороны Чернышевского стала его статья "Характер человеческого знания". В ней Чернышевский, касаясь различий в понимании понятия "относительности и достоверности знания" между материалистами и субъективными идеалистами, отмечал: "На языке той философии, которую мы будем называть иллюзионизмом, выражение "относительность человеческого знания" означает, что все наши знания о внешних предметах - не в самом деле знания, а иллюзии".48

Говоря о вопросе достоверности знаний в понимании иделистов, Чернышевский писал: "Что такое вопрос о достоверности знаний? Смысл этого вопроса - желание некоторых философов отрицать всё естествознение со всеми его предметами. Это философы идеалистического направления".49

Субъективно-идеалистическим взглядам на относительность и достоверность человеческого знания Чернышевский противопоставил материалистическое понимание этого философского вопроса: "Зависимость знаний от человеческой природы принято называть относительностью человеческого знания".50

Продолжая раскрывать понятие "относительности знания", Чернышевский отмечал: "Наши знания - человеческие знания. Познавательные силы человека ограничены, как и все его силы. Характер нашего знания определяется характером нащих познавательных сил".51

Таким образом, Чернышевский считал, что сама "относительность знания" - относительна. Чем больше человек познаёт окружающий мир, тем менее относительны его знания о нём. Он отвергал попытки доказать отсутствие достоверности знаний тем, что знания изменяются в процессе развития науки. По его мнению, изменения знаний в силу тех или иных научных открытий свидетельствуют не об отсутствии достоверынх знаний, а о процессе их расширения. Из этого Чернышевский делал вывод, что во всяком относительном знании есть элементы абсолютной и объективной истины.52

Разрабатывая теорию познания, Чернышевский не мог не коснуться таких важных её элементов, как знание абстрактное и знание конкретное.

Давая определение абстрактному знанию, Чернышевский отмечал: "Это знание не непосредственное, не прямое, а косвенное; не фактическое, а мысленное".53

Затем Чернышевский дал определение конкретного знания: "Будем говорить лишь о конкретных знаниях. Это такие знания, о каких разум образованного человека решает: "В совершенной достоверности этого сведения нельзя сомневаться, не отрекаясь от имени разумного существа"".54

Диалектику абстрактного и конкретного знания Чернышевский видел как: "Различие прямого фактического знания от косвенного, мысленного, соответстувует разлисию между реальной и мысленной жизнью".55

В восхождении от абстрактного к конкретному видит Чернышевский единственную возможность приобрести объективное, целостное, достоверное знание: "Громадный запас наблюдений и особенно тонкие средства анализа нужны не столько затем, чтобы гениальный ум мог увидеть истину, открытие которой требует глубоких соображений, обширного исследования, и громадные научные средства в этих случаях приносят ту пользу, что без них истина, открытая гениальным человеком, останется его личным соображением, которого он не в силах доказать научным образом".56