Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

Как было уже сказано, одна из запланированных лекций Шестова, которая должна была состояться в Иерусалиме (вторая по счету в этом городе), сорвалась из‐за прокатившейся по стране волны арабского террора[1304]. В известном смысле это обстоятельство дает основание увидеть еще одну трагическую коллизию существования земли израильской: зародившиеся здесь всечеловеческие Божьих законы и заветы и – непримиримый национальный конфликт, сжатый географический локус, в котором духоподъемность мировой истории достигает наивысших пределов, и в противовес этому – самые беспощадные формы религиозного фанатизма.

Об арабских беспорядках в Палестине Шестов рассказывал Б. Фондану в письме, написанном 10 мая, за несколько дней до своего отъезда, и отправленном из Тель-Авива в Буэнос-Айрес, куда тот в это время был приглашен аргентинским журналом «Sur» на съемки фильма:

Ваше письмо, мой дорогой друг, и вашу статью я получил уже две недели назад[1305], но отложил свой ответ до отъезда, чтобы рассказать Вам обо всем, что я видел в Палестине, хотя это очень странно – писать на другой конец планеты. Дойдет ли мое письмо в такую даль? Я очень рад, что госпожа Окампо вновь пригласила Вас[1306]. Вы пишете, что это всего лишь небольшой проект, но, может быть, Вам удастся найти там что-либо еще. В любом случае, я надеюсь, что эта поездка, как и в прошлый раз, даст вам возможность отдохнуть, а это именно то, что вам несомненно нужно.

А теперь я должен поделиться с Вами своими «палестинскими впечатлениями». К сожалению, сделать это непросто, т. к. я не так много видел. Вы, наверное, читали в газетах об арабских беспорядках. Хотя вопреки тому, что сообщалось, не было реальных «побоищ» между арабами и евреями, жизнь в последние несколько недель здесь была довольно тяжелой. Все только и говорили об этих беспорядках, и я застрял в Тель-Авиве, потому что путешествовать по стране было слишком опасно. Мне посчастливилось побывать в Иерусалиме и в нескольких соседних деревнях (до Красного моря[1307]), потому что моя первая лекция была запланирована в Иерусалиме. Но вот уже три недели я никуда не переезжаю. Когда я приехал в Хайфу, начались беспорядки. Мои лекции продолжались по расписанию, но все были больше озабочены беспорядками, чем моими лекциями. Сейчас, кажется, все немного успокоилось, и две мои лекции в Тель-Авиве собрали достаточно людей. Уезжаем мы через три дня. Может быть, из Парижа я напишу еще о своих «палестинских впечатлениях», хотя я в этом не до конца уверен. Я вообще не люблю писать, и в особенности – писать письма. Что делать?[1308]

Суммируя свои впечатления от тель-авивских лекций Шестова, Шор 28 мая 1936 года писал в Иерусалим Эйтингону: