Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг.

Тульский губернский военный комиссар Д.П. Оськин вспоминал, что кадровые офицеры «стараются скрыть свое отношение к советской власти. Однако можно заметить, что эта группа чрезвычайно тяготится отсутствием чинопочитания, которое они имели в старой армии. Их коробит необходимость обращения к красноармейцам: “товарищ”, а не “братец”. Часто видишь, как нервно передергиваются мускулы лиц от обращения к такому офицеру красноармейцев: “Товарищ командир”.

Комиссарский состав ими рассматривается как необходимость для данного периода, причем они стремятся использовать комиссара для защиты военных спецов. При общении с красноармейской массой эти офицеры стремятся спрятаться за спиной комиссара.

Часть из них за полугодовой срок работы успела освоиться с новыми порядками и в силу профессиональной гордости стремится не ударить лицом в грязь.

Некоторых из этих офицеров увлекло получение в Красной армии крупных назначений по сравнению с тем, что их могло ожидать в царской армии. Привел в пример Вишневского, Тресвятского и некоторых других, которые вышли из старой армии в чине капитана, а сейчас по занимаемым должностям приравниваются как бы к полковникам»[243].

Офицеры военного времени, по оценке Оськина, группа «самая разнокалиберная и разнообразная. Главная масса занимает средние командные должности от командира роты до батальонного включительно. Многие из них с демократическими взглядами в прошлом, поэтому современные условия, быт и форма войсковых частей их не смущают. Во всяком случае, для них совершенно безразлично, как обращается к ним красноармеец: “товарищ командир” или “ваше благородие”»[244]. Наконец, офицеров из нижних чинов Оськин считал наиболее желательной и подходящей группой в РККА.

Прибывший на белый Юг из Петрограда подпоручик В.К. Федоров в октябре 1918 г. сообщил об офицерах, попавших на службу в Красную армию: «Советской властью была объявлена мобилизация всех бывших офицеров и должностных нижних чинов. Причем мобилизация производилась насильственным путем. Среди офицеров, находящихся в Красной армии, были офицеры, которые поступили добровольно, защищая большевизм, большинство этих офицеров с образованием 4-классных училищ или произведенные из рядовых. Кроме того, были офицеры, служившие за деньги, а также офицеры, взятые насильственным образом, и офицеры из белогвардейцев, служащие в штабах и провоцирующие против большевизма»[245].

Режим работы военспецов, в особенности специалистов Генерального штаба, был крайне напряженным. Из-за кадрового дефицита многие работали практически без отдыха, иногда по 17–19 часов в сутки. Работа без сна на протяжении нескольких дней была обычным явлением. При этом отношение к специалистам со стороны политического руководства было нередко исключительно потребительским – максимально использовать их знания и опыт, не считаясь с нагрузкой. Военрук Брянского района завесы бывший генерал-майор П.П. Сытин писал военруку Высшего военного совета бывшему генерал-майору М.Д. Бонч-Бруевичу 28 июля 1918 г., прося об отпуске: «Тяжелая, напряженная работа последних шести месяцев в связи с четырехлетней боевой, строевой службой на войне совершенно подорвали мой организм, и я к ужасу своему почувствовал, что с каждым днем силы мои слабеют. Несмотря на сознание, что работа теперь наиболее необходима, я тем не менее должен иметь в виду, что организм человека в моем возрасте может не выдержать и в этом возрасте его уже не поправишь… у меня семья, а средствами, помимо моего месячного заработка, ничего нет… теперь обстановка более спокойная, но все же, вставая в 7 часов утра, ложиться приходится не ранее 1–2 час. ночи. Целый день проходит в каком-то кошмаре, и к вечеру совершенно теряешь рассудок от усталости»[246].

Для покрытия кадрового дефицита предлагались порой оригинальные способы. Так, Л.Д. Троцкий 1 января 1919 г. телеграфировал в Рязань в штаб 2-й стрелковой дивизии: «Недостаток офицер[ов] Генерального штаба не позволяет сосредоточить их в отдельных дивизиях, при крайней нужде фронта предлагаю комбинировать генштабов, бывших кадровых офицеров, бывших унтер-офицеров и новых красных офицеров в такой пропорции, чтобы командный состав не впадал в тупик, а был проникнут боевым революционным духом»[247].