Русский серебряный век: запоздавший ренессанс

Дягилев не ограничился одной этой публикацией в журнале. Он обратился так же к английскому художнику и художественному критику Дугалду Мак Коллу с предложением написать для журнала большую статью о Бёрдсли. В этом письме Дягилев, фактически, изложил свою программу будущей публикации. Он писал: «Милостивый государь. Господин Чарльз Кондер пишет мне, что Вы, возможно, окажете мне честь, дав в наш журнал нечто вроде характеристики недавно умершего художника Обри Бёрдсли. Будучи одним из его почитателей и желая воспроизвести некоторые его работы, я хотел бы сопроводить их статьей, знакомящей нашу публику с тонким и изящным мастером, с причинами появления его искусства и с общими чертами его личности. Я предпочитал бы, чтобы статья не носила биографического или монографического характера, а скорее бы выясняла влияние этого, еще недостаточно полно оцененного художника на культуру»[160].

Мак Колл принял заказ Дягилева и довольно скоро написал обширную статью, которая была напечатана в нескольких номерах «Мира искусства» в 1900 году. Английский критик хорошо знал Бёрдсли и пристально следил за развитием его художественного таланта. Поэтому в статье сочетались личные опыт и вполне профессиональный анализ творчества художника.

Прежде всего, Мак Колл отмечает необычайную популярность Бёрдсли как у себя на родине, так и за рубежом. «Говоря о Бёрдсли, я должен сказать, что небывалая быстрота, с которой распространилась его слава, останется беспримерной в моей памяти. После выпуска первого номера «Studia», в котором были воспроизведены некоторые из его рисунков, юноша, который был до тех пор известен некоторым десяткам лиц, стал вдруг знаменит в обеих частях света, и очень возможно, что любители изящных искусств в России, в поисках новых талантов, обратили на него внимание с началом его известности на родине»[161].

В творчестве Бёрдсли Мак Колл обнаруживал два противоположных полюса, два различных типа видения мира. Один, связанный с детским, наивным взглядом на мир, который приводит порой к карикатурности, порой к шаловливости. Другой полюс, это ощущение трагедии и кошмара, которое роднит Бёрдсли с Хогартом или с Гойей. «Временами искусство Обри Бердсли удаляется из области шаловливого задора. Художник не довольствуется изображением маскарадных фигур, переодетых сатирами, он заглядывает в самые глаза отверженных и падших. В такие минуты Бёрдсли приобретает большую силу в области чудовищного кошмара, области, где до той поры мастерство Гойи не находило себе соперников»[162].

Мак Колл отметил еще одну очень важную, на наш взгляд, особенность творчества Бёрдсли – его связь с религиозным чувством. За гротескными образами, за эстетизацией уродливого скрывались, по его мнению, напряженные поиски красоты, постоянное стремление к идеалу. «В Бёрдсли было сильное религиозное настроение – обратная сторона его diablerie, как крайность в вере, так и крайность в искусстве представляли особенную прелесть для его души, хранившей в себе смесь жгучей алчности с чисто детской простотой»[163].

Статья Мак Колла о творчестве Бёрдсли была одной из лучших публикаций в «Мире искусства» о зарубежном искусстве. Большая заслуга в ее появлении принадлежала, как мы видели, Сергею Дягилеву, который сделал исключительно многое для популяризации в России творчества выдающегося английского художника.