Русский скит на Афоне. Новая Фиваида

Но вот и для отца Евгения настал тот смертный час, о котором он всегда помышлял и которого страшился. Накануне праздника святого великомученика Димитрия Солунского, то есть 25 октября, у него разболелись голова и живот, но он всячески себя пересилил и пошел на бдение в больничную церковь. Богослужение шло неспешно своим чередом, и уже было пропето величание страстотерпцу Христову Димитрию и начался канон. После 4-й песни был прочитан акафист и вслед за тем вскоре запели «Честнейшую». Когда иеродиакон кадил предстоящих, в это самое время заметили, что отец Евгений сидит в форме и в наметке. Когда прикоснулись к нему, то обнаружили, что душа его вместе с молитвой унеслась ко Господу, оставив сидящим безжизненное его тело.

Мгновенно всех молящихся облетела весть, что отец Евгений скончался здесь на бдении сидя в форме. Многие из братий пришли взглянуть на него в последний раз и проститься, причем все заметили, что лицо почившего было освещено неземной радостью и его озаряла ангельская улыбка. Тогда вся братия исполнилась духовной радости за своего любимого собрата и прославила милосердного Господа, Который по благости Своей отнял у Своего раба страх смертного часа, которого он так боялся при жизни своей, и утешил его в оный небесным ангельским явлением, о чем красноречиво говорила отпечатленная и застывшая на лице отца Евгения светлость и блаженная улыбка. Царство тебе Небесное, старче Божий, и покой со святыми!

О схимонахе Епифании-слепце

Отец Епифаний (в миру Ефрем Павлович Павлов, Владимирской губернии, из приказчиков) прибыл на Афонскую гору и поступил в число братства Фиваиды 4 января 1902 года, будучи 66 лет от роду. Через год его постригли в рясофор, а 9 марта 1904 года – в святую схиму. С усердием и тщанием проходил он обительские послушания, отличался глубоким смирением, благоговением и усердием к молитве. Будучи на послушании в трапезе, он с кротостью переносил нападки со стороны старшего трапезаря и всегда говорил: «Прости Христа ради».

Когда же во время трапезы читались поучения и жития святых, он укрывался за столбом или в ином месте со вниманием слушал читаемое или, перебирая четки, шептал Иисусову молитву. Свободное от послушаний время он посвящал всецело молитве. Окно его кельи выходило на террасу, с которой и был виден его молитвенный подвиг, но он не замечал, что его видят, или не придавал этому никакого значения, а продолжал молиться, стоя посреди кельи. Он клал многочисленные земные и поясные поклоны с молитвой Иисусовой, или читал Псалтирь и Святое Евангелие, или же что-нибудь читал сидя. Нельзя было не дивиться его неутомимости – Бог ведает, когда он только спал!

Никто не слышал от него праздного слова, любопытного вопроса; всегда сосредоточенный, он внушал к себе невольное уважение и благоговение. Если ему требовалась какая-либо вещь, подрясник, чулки или еще что, то, приходя к настоятелю с великим смирением и кланяясь в землю, он испрашивал благословение на получение таковой, так что братия назидались его примером, а начальники обители с любовью взирали на него и радовались его образцовой жизни.

В святом храме он весьма редко позволял себе садиться или облокачиваться о форму, но всегда его видели стоящим, как земного воина перед земным царем, со страхом Божиим и глубоким молитвенным вниманием, причем весьма часто он осенял себя крестным знамением и клал глубокие поясные поклоны.

Всемилостивый Господь, видя такое искреннее его усердие и пламенное к Нему стремление, а главным образом желая более очистить его ум и сердце и всецело погрузить внутренний его взор в глубину умно-сердечных молитвенных излияний, а потом увенчать его в будущей жизни за страдальческое терпение, соблаговолил совершенно освободить его от всех обительских послушаний, естественно сопряженных с неизбежной рассеянностью и озабоченностью. Года за два до смерти отца Епифания Он послал ему слепоту, так что отец Епифаний в две-три недели совершенно лишился зрения. Но это Божие посещение не вызвало в нем ни тени ропота и жалобы, напротив, он принял этот крест с благодарной покорностью воле Божией и с этого времени еще горячее воспламенился ко Господу. Все его келейные чтения заменила исключительно молитва Иисусова. Многомилостивый Господь, всегда близкий к Своим рабам, призывающим его на всякий час, даровал этому слепцу особенный драгоценный дар непрестанной Иисусовой молитвы, которая непрерывно пребыла с ним до последнего его вздоха.