Русский смысл

А нельзя так, чтобы каждый избиратель на выборах искал Божьей воли, а не своей? Может его воля быть направлена на то, чтобы стать инструментом в руках Божиих? Может он молиться перед выборами: «Господи, просвети мой разум, чтобы я проголосовал так, как Ты от меня хочешь». Так можно. Но это уже будет не демократия. Процедура внешне демократическая, а сам смысл демократии отсутствует полностью, потому что нет цели узнать и утвердить волю народа, но у каждого есть цель узнать и утвердить Божью волю. Именно таков смысл Земского Собора, но о соборах мы будем говорить отдельно.

Итак, демократия – политический аспект атеизма. В свою очередь атеизм – религиозный аспект демократии. Новая европейская демократия, собственно говоря, и возникла из вопроса о том, откуда должна возникать власть, если Бога нет. Безбожников можно понять, если допустить, что Бога нет, то легитимнее народа в качестве источника власти и правда трудно что-либо придумать. Христианских демократов невозможно понять совершенно. Либо источником власти является народ, либо Бог. Игнорирование этого выбора равносильно полному отказу от разума.

Характерной особенностью демократической теории является её полная вненравственность. Лев Тихомиров писал: «Абсолютизм означает власть ни чем не созданную, ни от чего, кроме самой себя, не зависящую… Власть государственная, выражая самодержавие народа, делается абсолютной… Абсолютизм свойственен только демократии, ибо народная воля, ни чем, кроме самой себя не обусловленная, создает власть абсолютную… Формула абсолютизма выражает голос народа, который один может сказать: «Так хочу, и моя воля закон»… Демократия, основанная на верховной власти количественной силы, по существу враждебна влиянию нравственной силы».

Монарх, насколько бы самодержавным он не был, всегда ограничен в своих действиях и Священным Писанием, и Священным Преданием, и каноническим правом, изменить нормы, которого он не может, и постановлениями церковных соборов. Монарх со всех сторон ограничен четко выраженной Божьей волей, он не может против неё идти, потому что в этом случае автоматически утрачивает свою легитимность, теряет право на власть.

Воля народа в демократической теории не связана вообще ни какими нравственными предписаниями. В принципе нет ни какой мерзости, которая не стала бы законом, если такова воля народа, потому что власть народа теоретически не имеет ни каких ограничений. Если народ захочет вообще отменить «устаревшую мораль», в демократическом праве ни что не может этому препятствовать. Если народ на референдуме проголосует за то, чтобы убивать детей инвалидов или пенсионеров, это станет неотменимой нормой

Вовсе не имею намерения давать волю мрачной фантазии и выдумывать то, что кажется невозможным. Это вполне корректное изложение демократической теории, которая не предусматривает ни каких ограничений для воли народа. Кто-то, может быть, думал, что хоть на практике демократия оборачивается дерьмищем, но сам по себе демократический идеал – прекрасный и возвышенный. Так вот нет. Сам демократический идеал носит характер вненравственный, то есть не обусловленный ни какой нравственностью. Много ли в этом возвышенного?

Ленин как-то сказал: «Что нам полезно, то и нравственно». Эти его слова сейчас воспринимаются многими демократами, как проявление полной аморальности и крайней степени бесстыдства. Но помилуйте, господа, Ленин всего лишь выразил главный демократический тезис, и как демократ он в этом случае совершенно неуязвим.

Но это теория. А какие последствия она имеет на практике? Финансовая олигархия, которая осуществляет реальное управление, прикрываясь волей народа, получает в свои руки власть абсолютную и вообще ни чем не ограниченную, какой ни когда не имел ни один царь, ни один тиран и деспот. Свергнув монархов, или ограничив их власть конституцией, богачи получили в свои руки беспредельную власть. Что бы ни пришло в голову олигархам, им теперь достаточно убедить народ в том, что именно таково его желание, а уж в этом они поднаторели, они могут убедить большинство людей в чем угодно.

Может быть, кто-то склонен уповать на «здоровое нравственное чувство народа», на то, что большинство людей ни когда не захочет ни чего аморального? Но вы посмотрите вокруг себя. То что сейчас происходит в сфере нравственности ещё сто лет назад было бы воспринято общественным мнением, как полное нравственное разложение. Даже и полвека назад ни кто бы не поверил, что по телевизору можно показывать столь откровенную порнуху. А если бы вы тогда кому-нибудь рассказали про однополые браки, вас сочли бы не только извращенцем, но и сумасшедшим. А если бы вы рассказали про эвтаназию, то есть про то, что врачи будут убивать людей? Но ведь сейчас всё это уже понемногу становиться нормой. И это плоды вненравственной демократической теории. Что возможно в теории, рано или поздно станет возможно на практике. Что казалось мерзостью вчера, сегодня стало нормой, что кажется мерзостью сегодня, станет нормой завтра.