Русский смысл

И где вы видели у нас такую аристократию? Русская псевдоаристократия выросла из торговой олигархии, это её родовая травма. Наши удельные князья, а позднее – бояре несут на себе явный отпечаток низменной торгашеской психологии (Подробнее об этом в моем очерке «Что значит быть русским?») Позднее, в имперский период, что-то начало меняться, русское дворянство начало приобретать некоторую аристократичность за счет того, что впитало некоторые европейские идеалы. Парадокс, правда? Запад, воспринимаемый нами, как источник всяческой заразы, влиянием своим облагородил русское дворянство. Пушкин, желая подчеркнуть благородство и великодушие Николая I, сказал: «Наш государь – настоящий рыцарь». Видите как – рыцарь. В русском языке подходящего слова не нашлось. Но какая разница, из какого языка слово, если понятие за ним скрывается хорошее. Православие выражено и сформировано тоже не нами, но оно стало нашим. Так почему бы и рыцарству не стать нашим, особенно если учесть, что Запад давным давно утратил рыцарское начало, оно кроме русских сегодня уже ни кому не может быть интересно.

Итак, Русь создала лучшую в мире монархию. Европа создала лучшую в мире аристократию. Совмещение принципов русской монархии и европейской аристократии – наш идеал. Ещё Константин Леонтьев писал: «Германские народы развили в течение своей исторической жизни такие великие образы аристократичности …, что мы должны же сознаться: нам в этом отношении до них далеко». «Русское дворянство нужно, нужен особый класс русских людей, более других тонкий и властный, более других рыцарственный («чувство чести»), более благовоспитанный, чем специально ученый и т.д.»

Рыцарственность строится на двух основных принципах – чести и благородстве. Об этом Иван Ильин: «Во всяком государстве и при всяком строе власть должна принадлежать лучшим людям. По своей цели и по своему существу государство аристократично … Государство, не умеющее выделить лучших граждан, обречено на прострацию и вырождение. При всем этом критерий, по которому выделяются лучшие граждане, не условен, не относителен и не спорен: это способность к бескорыстному служению духу … Политическое благородство – не то же самое, что «древность рода» и «знатность» или тем более богатство, это есть благородство воли и правосознания … Основные формулы чести: «быть, а не казаться», «служить, а не прислуживать», «честь, а не почести», «в правоте моя победа»».

Понятия благородства и чести – очень тонкие, эфирные, трудноуловимые. Об этом мой очерк «Песни меча и молитвы», и трилогия «Рыцари былого и грядущего». Повторяться сейчас не буду, скажу только, что человеком чести, человеком благородным очень трудно стать, весьма желательно родиться в той среде, где рыцарственность разлита в воздухе, где «чувство чести» – это шестое чувство человека. Благородному человеку не надо объяснять, что это такое, в нем это закреплено на подсознательном уровне.

Иван Ильин, который прав во всем остальном, недооценивает «древность рода». Подлинная аристократичность наращивается в роду из поколения в поколение – по небольшой черточке, по маленькому оттенку восприятия реальности, по всё новым и новым особенностям мышления и чувствования. В этом значение древнего рода. И вот мы уже видим человека иного качества, такого, какого нельзя добиться простым воспитанием. Это закрепляется даже на генном уровне – у аристократов другие лица, не говоря уже о том, что взгляду, улыбке, повороту головы аристократа невозможно подражать.

Человек может захотеть стать космонавтом, академиком, маршалом и при наличии необходимых способностей и надлежащем упорстве он осуществит свою мечту. Но нельзя захотеть стать аристократом и стать им. Если человек чувствует, что в его душе живет аристократическое начало, пусть совершенно неразвитое, пусть затравленное демократическим воспитанием и сильно замутненное образом жизни, тогда – вперед. Пусть такой человек развивает в себе благородство натуры и чувство чести, опираясь на образцы подлинного аристократизма, пусть эту кропотливую работу над собой продолжат его дети и внуки, и тогда может быть при благоприятном стечении обстоятельств правнук этого человека станет аристократом.

Настоящая аристократия может быть только наследственной, потому что аристократы это не просто лучшие люди, это люди другого качества. Аристократию нельзя отобрать из общей массы людей, её можно только воспитать, вырастить, потратив на это ну хотя бы лет сто. Если, конечно, для начала аристократов наберется, хотя бы на роль воспитателей. Всё это невероятно сложно. Из ста плебеев не сделать одного патриция. Из тонны стекла не сделать алмаз.