«Русский вопрос» в эпоху борьбы цивилизаций

В своё время хитрые европейцы придумали термин «прогресс» (от лат. progressus – «движение вперёд») для обозначения некого, якобы имеющего место единонаправленного вектора развития всех народов мира «от низшего к высшему». При этом, разумеется, вершиной «цивилизованности» Европа, считала себя – на том простом основании, что в тот исторический период (XVIII-XIX вв.) именно она далее всех продвинулась к техническому «прогрессу» и, используя его для завоевания и ограбления колоний – к «прогрессу» в области потребления. Соответственно, все прочие страны и народы считались «прогрессивными» лишь в той мере, в которой они походили на Запад или пытались его копировать.

Называлась данная теория «европоцентризм», и именно она формировала мировоззрение европейцев на протяжении последних нескольких веков, став подлинной «религией европейского превосходства», значительное влияние которого можно найти чуть ли не во всех европейских идеологиях – от марксизма до германского национал-социализма. Отсюда же родом т.н. «социал-дарвинизм», утверждающий, что «более цивилизованные» народы имеют право – и даже обязаны! – ради ускорения прогресса человечества в целом обирать, а то и уничтожать «менее цивилизованные».

Впрочем, уже к середине XIX века наиболее умные люди начали эту идиотскую теорию оспаривать. Например, немец Освальд Шпенглер (см. О. Шпенглер «Закат Европы») выступил сторонником другого взгляда на мировую историю – как на ряд независимых друг от друга культур, проживающих, подобно живым организмам, периоды зарождения, становления и умирания. Да и наш соотечественник Николай Данилевский убедительно доказал, что и географическое (по частям света) и историческое (древняя, средняя и новая история) деления человечества – дело десятое. А определение «степени прогрессивности» сравнением с Европой – и вовсе полный бред. Как справедливо утверждал наш русский святитель Феофан Затворник: «Один ушел вперёд, а другой отстал. Это можно сказать о тех, которые идут одною дорогою. А о тех, кои идут разными и даже противоположными путями, этого сказать нельзя».

Действительные же носители исторической жизни – это то, что сегодня именуется «локальными цивилизациями». Таковых немного, ибо очень немногие народы способны создать не просто свою государственность, а «страну-цивилизацию», способную собирать вокруг себя или включать в себя иные народы и культуры. Русский народ оказался одним из этих немногих.

Весь изложенный выше исторический экскурс я привёл здесь с единственной целью: начиная разговор о русских в России, необходимо понимать, что Россия – не «ущербная» часть Европейской или Азиатской цивилизации, и уж тем более не их «перекрёсток». Россия есть самостоятельная цивилизация, и именно Русский народ стал её основой и становым хребтом Русского цивилизационного проекта.

* * *

Именно здесь следует искать объяснение того, почему Западная цивилизация во все времена ненавидела Россию. Причём, независимо от её политики и государственного строя: при царях и при генеральных секретарях, при любой форме правления и любой государственной идеологии. А вместе с Россией ненавидела и Русский народ.

Эта воистину патологическая нелюбовь красной нитью проходит через всю европейскую политику XVIII-XIX веков решительно у всех европейских теоретиков, невзирая на их политическую принадлежность. К примеру, основоположник Марксизма К. Маркс пишет предельно откровенно: «Ненависть к русским была и продолжает быть у немцев их первой революционной страстью». А в конце XIX века в Германии группа видных ученых выпускает многотомный фундаментальный труд «Всеобщая история», где раздел, посвященный России, заканчивается параграфом «Русская неприязнь к цивилизации». Там – своеобразный приговор России: «Мир может в настоящее время переносить и терпеть лишь народы, дружественно расположенные к культуре». Разумеется, имеются в виду исключительно «западный мир» и «западная культура».