Русский XX век на кладбище под Парижем

В 1910 году молодожен Маковский ехал с супругой из Парижа в Петербург в одном купе с Гумилевым и его молодой женой (Анной Ахматовой), возвращавшимися из свадебного путешествия. Анна не любила Гумилева, семейная жизнь не удалась. В Париже она влюбилась в художника Модильяни и тайком убегала к нему от молодого мужа. И вот теперь она рассталась с Модильяни и была грустна. Разговорившись с ней «по душе», романтик Маковский мгновенно приходит к выводу, что Анну, которая вызывала у него «не то растроганное любопытство, не то жалость», огорчал этот «повеса из повес» Гумилев. Живя по возвращении, как и Ахматова, в Царском Селе, Маковский навещает ее, сострадает ей и берет для своего журнала ее стихи, посвященные Модильяни, в полной уверенности, что это «повеса из повес» Гумилев, бежавший от своей любовной неудачи в Африку, заставляет страдать его бледную, романтическую, прекрасную соседку… В этой истории снова весь Маковский… Не всегда, впрочем, заблуждения романтика-женолюба Маковского были такими безобидными и даже полезными, но об этом скажу позднее…

В 1918 году Маковский уезжает в Крым, оттуда в Прагу, Берлин и на остаток жизни – в Париж. Он печатает в изгнании множество книг об искусстве, готовит четырехтомный капитальный труд о русской живописи, издает восемь сборников собственных стихов. Он был труженик. Критика отмечает его растущее поэтическое мастерство, углубление тем… После русской победы в последней войне Маковский, как и многие в русской эмиграции, влюбляется в коммунизм, в диктатуру и в сталинские усы, становится «советофилом» и яростным пропагандистом «советофильства». Он, как всегда, – на волне моды. Он словно забыл, что большевики прикончили в подвале ЧК Гумилева, что они снова глумятся над Анной Ахматовой. Любовь слепа. Но идет время, меняется мода, мало-помалу Маковский приходит в чувство, так что в книге «На Парнасе Серебряного века» Маковский так вспоминает религиозные философские собрания в начале века в Петербурге: «Жутко представить себе сейчас, до чего беспощадно расправилась история с начавшимся в России ренессансом духовной культуры… большевизм все традиционное вырвал с корнем, русская религиозная идея была загнана в подполье, откуда изредка только услышишь слабый ее голос». Выступая в 1957 году с докладом о свободе в масонской ложе «Юпитер» Маковский уже яростно оспаривал марксистско-ленинское понимание свободы и необходимости.

За семь лет до смерти Маковский выпустил в Нью-Йорке свои высоко оцененные критикой «Портреты современников». Вышли в 50-е годы и четыре сборника его новых, все более и более родственных позднему Тютчеву, все менее «обращенных к внешнему» стихов.

Не спрашивай у жизни много,
но бойся Божьего суда.
Жизнь – это узкая дорога
в непостижимое Туда.

…Любовь, к себе годами строже,

ты целью вышней назовешь.
Мир видимый – прости мне, Боже!
он или призрак, или ложь?

И где ж, как не у могилы Маковского, прочесть хоть несколько строк из его полнозвучного «Реквиема»:

Шаги мои все ближе к вам, друзья,
и дух о вас печалится все чаще, —
все призрачней сквозят лесные чащи,
в немую даль змеится колея,
и горестней поет кастальская струя,
родник, из глуби говорящий.

…О спутники мои! Со мной деля

восторги грез и мысли ненасытной
и творческой гордыни беззащитной,
вы были мне как милая семья,
пока не рухнула Российская земля
в бесправья хаос первобытный.

МАКСИМОВ ВЛАДИМИР ЕМЕЛЬЯНОВИЧ, 1930 – 1995

Владимир Максимов (настоящее имя Лев Александрович Самсонов) был эмигрантом третьей волны, известным писателем-«диссидентом», публицистом, издателем, политиком.