Русский XX век на кладбище под Парижем

ЛЮБИМОВ ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ, сенатор, гофмейстер Высочайшего Двора, 26.02.1863 – 27.09.1942

Отец Дмитрия Николаевича Любимова Николай Алексеевич был профессором физики в Московском университете, близким сотрудником редактора «Русского вестника» Каткова, так что он не только знаком был со знаменитейшими писателями 60-х годов, но и занял видное место в их переписке с женами. Толстой жаловался в письме жене на прижимистость профессора, хотевшего сэкономить для газеты 50 р. на каждом листе «Войны и мира», а Достоевский хвалил его домашний обед («Если это каждый день у них, то, должно быть, хорошо им жить»). Оба писателя, впрочем, сумели оценить профессорское «мастерство ясного и точного изложения», которое унаследовал и сын профессора, сенатор Дмитрий Николаевич Любимов, которому было поручено консультировать Репина при написании картины «Государственный совет», а также «составить официальную историю этого учреждения» (как осторожно выразился сын Дмитрия Николаевича Лев Дмитриевич в своей советской мемуарной книге «На чужбине»). В повести «Гранатовый браслет» А. И. Куприн вывел Дмитрия Николаевича под именем Василия Львовича Шеина: «За обедом всех потешал князь Василий Львович. У него была необыкновенная и очень своеобразная манера рассказывать. Он брал в основу рассказа истинный эпизод, где главным действующим лицом является кто-нибудь из присутствующих или общих знакомых, но так сгущал краски и при этом говорил с таким серьезным лицом и таким деловым тоном, что слушатели надрывались от смеха».

В «Гранатовый браслет» Дмитрий Николаевич попал не случайно, ибо и самый сюжет рассказа свойственник Любимовых А. Куприн почерпнул из их жизни. Героиней этой истории была жена Дмитрия Николаевича Людмила Ивановна Любимова (урожденная Туган-Барановская, а точнее даже, Туган-Мирза-Барановская), о чем сам Куприн сообщал в одном из писем приятелю: «Это – помнишь? – печальная история маленького телеграфного чиновника… который был так безнадежно трогательно и самоотверженно влюблен в жену Любимова (Д. Н. – теперь губернатор в Вильно)…».

Дмитрий Николаевич действительно целых шесть лет был виленским губернатором, и после возвращения в Россию Куприн напечатал в «Огоньке» рассказ «Тень Наполеона», который, по его утверждению, «был написан со слов подлинного и ныне еще проживающего в эмиграции бывшего губернатора Л.». Монолог «бывшего губернатора Л.» в передаче Куприна звучит так: «Под моим неусыпным надзором и отеческим попечением находились национальности: великорусская, польская, литовская и еврейская; вероисповедания: православное, католическое, лютеранское, униатское и староверческое. Теоретически я должен был обладать полнейшей осведомленностью во всех отраслях… А оттуда, сверху, из Петербурга с каждой почтой шли предписания, проекты, административные изобретения, маниловские химеры, ноздревские планы. И весь этот чиновничий бред направлялся под мою строжайшую ответственность.

Как у меня все проходило благополучно, – не постигаю сам. За семь лет не было ни погромов, ни карательной экспедиции, ни покушений. Воистину божий промысел! Я здесь был ни при чем. Я только старался быть терпеливым. От природы же я – человек хладнокровный, с хорошим здоровьем, не лишенный чувства юмора».

В общем, судя по всему, симпатичный был человек Дмитрий Николаевич, удачливый, и вдобавок еще наделенный столь редким и прекрасным качеством – чувством юмора.

Умер он 78 лет от роду в роковом 1942 году, так что переход его сына-журналиста Льва Любимова из вполне правого гукасовского «Возрождения» к нацистам, а потом в сомнительную подсоветскую газету и последующая высылка его из Франции в 1948 году произошли уже после него. Тяжелее пришлось его жене Людмиле Ивановне. По свидетельству о. Бориса Старка, она пыталась спасти сына от высылки, но «бедной Людмиле Ивановне ничего не удалось сделать, несмотря на ее неуемную энергию и большие связи. Она устроила инвалидный дом типа… Ст. Женевьев и уже будучи 80 лет блестяще им управляла. Когда она стала умирать, то ее сыну все же разрешили приехать из Москвы и повидать ее…». О. Старк полагает, вероятно, что проблема была не в том, чтобы выехать из России, а в том, чтобы «приехать».

Как и его сомнительному покровителю Н. Рощину, Л. Любимову было разрешено по возвращении в Россию в 1948 году жить в Москве и заниматься журналистикой. В 1962 году вышла его книга «На чужбине», в которой было много (особенно для неосведомленного тогдашнего читателя) интересных сведений о дореволюционной жизни и жизни в эмиграции. К сожалению, как всякая советская «подцензурная» публицистика, книга эта, помнится, не внушала доверия даже нам, неосведомленным москвичам.

МАКАРОВ АЛЕКСАНДР ФЕДОРОВИЧ, 28.07.1874 – 8.08.1942