Русско-еврейский Берлин (1920—1941)

Говоря о русско-еврейской культуре в межвоенном Берлине, следует иметь в виду, что она как бы подразделялась на две части, два «сегмента»: один – это евреи в русской культуре (собственно, в этом случае этнические евреи были деятелями русской культуры и ничего специфически еврейского в их работах, как правило, не было), второй – это особая еврейская культура (русско-, идише– и ивритоязычная) в веймарском Берлине. Следует также иметь в виду, что непреодолимой стены между этими «сегментами» не было.

Евреи по происхождению составляли значительную часть «культурной колонии» русского Берлина (мы не разделяем уже «определившихся» эмигрантов и людей с советскими паспортами: некоторые из них отправились впоследствии на восток, другие – на запад). Среди литераторов назовем Б.Л. Пастернака, И.Г. Эренбурга, В.Б. Шкловского, М.А. Алданова, Сашу Черного, М.О. Цетлина, Л.Н. Лунца, Н.М. Минского, Ю.И. Айхенвальда, среди художников – Л.О. Пастернака, а также многих участников Первой русской художественной выставки: Д.П. Штеренберга, Н. Габо, А. Певзнера, М.З. Шагала, Эль Лисицкого; среди ученых – А.И. Каминку, Б.Д. Бруцкуса. В ученый совет Русского научного института входили Ю.И. Айхенвальд, Б.Д. Бруцкус, С.И. Гессен, А.И. Каминка, А.М. Кулишер, Л.М. Пумпянский, А.А. Эйхенвальд. Среди слушателей (581 человек) института в 1924/1925 учебном году 276 были иудеями по вероисповеданию (православных было 240 человек, лютеран – 44, представителей армянской церкви – 9, католиков – 5)567.

Русские евреи, в силу хорошего владения многими из них немецким языком и старых связей, установившихся или в годы учебы в германских университетах, или «по линии» еврейских организаций, оказывались в Берлине посредниками в русско-немецком культурном диалоге. Среди них были И.В. Гессен, А. Штейн, А. Элиасберг (редактор и переводчик), И.С. Гурвич, писавший на русские темы в германские еврейские газеты, А.И. Каминка и Ю.И. Айхенвальд. Русская музыка на берлинских сценах была в значительной степени представлена исполнителями-евреями: скрипачами Яшей Хейфецом и Натаном Мильштейном, пианистом Владимиром Горовицем, виолончелистом Григорием Пятигорским568. Этот список можно продолжить. Хроника жизни русского Берлина показывает, что среди членов русских культурных обществ, среди выступавших на различных русских культурных мероприятиях было значительное количество евреев. Интересно и другое соотношение: евреи – эмигранты из Восточной Европы «составляли непропорционально большую часть независимых еврейских журналистов и деятелей искусства в Германии вплоть до прихода к власти нацистов. Согласно переписи 1925 года, “иностранцами” в Пруссии были более трети всех еврейских писателей и музыкантов и 20 – 25 % всех еврейских издателей и художников»569.

Многие русские евреи в начале ХХ века были глубоко укоренены в российской культуре и политике и в эмиграции не отделяли своего будущего от будущего России, а своих интересов – от интересов русской эмиграции. Анонсы некоторых мероприятий русского Берлина начала 1920-х годов отчетливо демонстрируют смешение «эллинов и иудеев»: в марте 1921 года прошло первое заседание берлинского «Русского клуба» под председательством И.В. Гессена, в бюро клуба были выбраны В.Д. Набоков, Н.И. Радин, М.Г. Эйтингон, В.В. Клопотовский, М.П. Кадиш, Г.Н. Брейтман, В.С. Оречкин, О.И. Рунич, Я.З. Чесно570, в конце 1922 года открылась серия вечеров «Постоянные русские воскресенья», ведущими которой были М. Левин и Ю. Померанцев571, в феврале 1923 года публицист и еврейский общественный деятель И.М. Бикерман выступал в «Русском национальном союзе» с докладом «О сплочении русской эмиграции»572.