Русско-польские отношения и политическое развитие Восточной Европы во второй половине XVI – начале XVII вв.

Казалось бы, наличие в России института наследственной царской власти исключало возможность развития таких концепций, которые связывали бы политическое объединение Восточной Европы с вступлением короля польского и великого князя литовского на русский трон. На деле, однако, мы можем констатировать появление таких концепций уже в середине XVI столетия не только как некой политической идеи, рассчитанной на возможное претворение в далеком будущем, но даже скорее как цели уже сегодняшней конкретной политики. Появление этих концепций было тесно связано с обострением отношений между государственной властью и отдельными слоями господствующего класса России в процессе формирования русской модификации сословной монархии. Одним из проявлений возникшего конфликта стали уже с начала 60-х годов XVI в. «отъезды» дворовых детей боярских, недовольных стремлением царя Ивана к неограниченной власти, в Литву. Их рассказы, по-видимому, довольно скоро стали создавать у польских и литовских политиков впечатление о наличии в среде русского дворянства массового недовольства царем, его стремлением избавить свои отношения с подданными от ограничений традиционного феодального обычая. Отсюда — появление у польско-литовских политиков расчетов на то, что это недовольное дворянство можно будет убедить низложить Ивана ІV и возвести на русский трон Сигизмунда II, известного своим внимательным отношением к пожеланиям дворянства[103]. Отражение таких расчетов можно обнаружить в «пропозиции», зачитанной от имени короля участникам польского сейма 1563 г. Король, говорилось в ней, «надеется на то, что, если бы только войско его королевской милости показалось на русской территории (дословно — na Moskwie), много бояр московских, много благородных воевод, притесненных тиранством. этого изверга, добровольно будут приставать к ого королевской милости и переходить в его подданство со всеми своими владениями»[104]. В начале 60-х годов речь шла об использовании такой ситуации для изменения хода начавшейся в конце 1562 г. русско-литовской войны и расширения границ Ягеллонских государств на востоке[105]. С аналогичными расчетами на то, что дворянская оппозиция поможет отпадению пограничных владений на сторону Литвы, был связан позднее так называемый поход Сигизмунда-Августа к Радошковичам в 1567 г.[106] К началу 70-х годов на этой основе складывается, однако, уже определенная политическая концепция объединения Восточной Европы под эгидой Сигизмунда II, основные контуры которой прослеживаются в ряде писем короля (конца 1570–1571 гг.) к виленскому воеводе Миколаю Радзивиллу Рыжему.

Поводом для этих писем явились дошедшие осенью 1570 г. до короля и литовских магнатов слухи о смерти Ивана IV. Узнав об этом, Сигизмунд II предписывал воеводе воспрепятствовать тому, чтобы на русский трон вступил кто-либо из сыновей царя. С этой целью воеводе следовало тайно отправить своего посланца в Москву «к тем, расположенным к нам, о которых сообщал нам твоя милость в Коиданове[107] и в других местах, чтобы убеждать главных людей к вольности и свободе вместо неволи и господства тиранов, панов их, которые не захотят иным способом ими управлять»[108]. В дальнейшем король снова рекомендовал воеводе вступить в контакты с теми, которые «послам нашим сообщали (odkazywali), что они желают прийти под нашу власть», и указал на Курбского как «человека, принадлежащего к этому народу», который мог бы убедить москвичей призвать Сигизмунда II на польский трон[109]. Таким образом, налицо явная ориентация на то, чтобы опираясь на контакты с враждебными Ивану IV группами знати, добиться отстранения от власти старой династии и возведения на русский троп Сигизмунда II, как государя, который гарантировал бы прекращение прежнего внутриполитического курса. Существенную роль при этом должны были играть обещания предоставить русскому дворянству те же «права» и «вольности», которыми обладала шляхта в Речи Посполитой.

Вопреки слухам Иван IV остался в живых, а в июле 1572 г. скончался Сигизмунд II, на котором пресеклась династия Ягеллонов, и польско-литовский трон стал вакантным. Тем самым наступил момент для практической проверки тех проектов политического переустройства Восточной Европы, которые основывались на идее соглашения между династией Рюриковичей и польско-литовским дворянством.

Русско-литовские переговоры 1572–1573 гг. и формирование русской и литовской программ политической перестройки Восточной Европы