Читаем Русско-турецкая война 1686–1700 годов полностью

Отдельную благодарность за поддержку издания книги авторский коллектив выражает издательству «Русское слово» и его генеральному директору Марине Ивановне Лобзиной.

Глава 1

ПРИЧИНЫ И ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЙНЫ. РУССКО-КРЫМСКО-ОСМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В 1682–1686 гг. И ПРИСОЕДИНЕНИЕ РОССИИ К СВЯЩЕННОЙ ЛИГЕ

Итоги Русско-турецкой войны 1672–1681 гг. Мирные переговоры в Крыму и Турции

Говоря о причинах и предпосылках вступления России в войну с Османской империей и Крымским ханством, следует прежде всего принять во внимание итоги предыдущей «долгой» войны, продолжавшейся с 1672 по 1681 г. Такая датировка включает период 1672–1676 гг. — попытки подчинить власти России Правобережную Украину, во главе которой стоял турецкий вассал П. Дорошенко. Это позволяет более объективно оценить поставленные Россией цели. К 1676 г. главная из них, казалось, была достигнута — Дорошенко капитулировал, царский гарнизон занял Чигирин, знаки гетманской власти, пожалованные правобережному гетману султаном, отправились в Москву[73]. Однако этот несомненный успех привлек к действиям России пристальное внимание уже самой Порты, которая в том же году победоносно завершила войну с Польшей, добившись от последней уступки Подолии и значительной части Правобережной Украины. Теперь России пришлось отстаивать завоевания предыдущих лет: в походы на Чигирин в 1677 и особенно в 1678 г. двинулись крупные османские контингенты. В ходе второго похода Чигирин был взят османской армией. Это означало, что все завоевания предыдущих лет оказались утеряны[74]. Более того, в 1679–1680 гг. турецкие инженеры и крымско-турецкие войска укрепили систему крепостей на нижнем Днепре, значительно ограничив военные возможности запорожских казаков, а русское правительство и гетманская администрация, ожидавшие турецкого нападения на Киев, не решились этому помешать[75].

Советская историография, сводившая войну 1672–1681 гг. лишь к ее последней, оборонительной фазе (1676/1677–1681 гг.) и акцентировавшая внимание на героизме защитников Чигирина, порой стремилась изображать итоги русско-османского противостояния, по которым Россия смогла отстоять перед лицом крымско-татарской экспансии Левобережье и Киев, излишне оптимистично[76]. Между тем мирные соглашения, заключенные Россией в 1681–1682 гг. с Турцией и Крымским ханством, не принесли ей особых выгод. Попытки послов В. М. Тяпкина и Н. М. Зотова добиться признания за Россией части Правобережной Украины ни к чему не привели. После трудных переговоров хан Мурад-Гирей одобрил образец соглашения (черновой вариант был ему представлен 3 января, беловой на татарском — 9 января), по которому перемирие заключалось на 20 лет, границей между Портой и Россией объявлялся Днепр, на правом берегу за царем признавался Киев с пригородами и земли Запорожской Сечи. При этом хану и султану запрещалось строить города и заселять территории Правобережной Украины (в том числе за счет перебежчиков из царской державы) между Днепром и Южным Бугом, позволялись вольные промыслы запорожских казаков и свободная кочевка татар в нижнеднепровских степях. Однако после консультаций с султанским двором текст грамоты, на которой должен был присягать Мурад-Гирей, переписали «с убавкой». Тяпкин и Зотов отказались принимать новую грамоту, им угрожали заковать их в кандалы. Из новой редакции договора были удалены пункты о вольных промыслах для казаков, условие сохранения пустой территории между Бугом и Днепром трансформировалось в обязательство обеих сторон «на Днепре по обоих сторон городов и городков не делать». На этом тексте, датированном 3 января, Мурад-Гирей принес присягу 4 марта 1681 г., после чего он был все-таки принят Тяпкиным и Зотовым в ходе отпускной аудиенции. Также им вручили и грамоту великого везира Кара-Мустафы с одобрением мира, территориальные условия которой были еще более жесткими: о русской власти над Запорожьем в ней не говорилось. Наконец, по условиям заключенного договора Россия, должна была выплатить хану «казну» за три прошедших года[77].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука