Читаем Русско-турецкая война 1686–1700 годов полностью

Несмотря на это, направленные осенью 1682 г. в Крым очередные «годовые посланники» — стольник Никита Тараканов и подьячий Петр Бурцов — должны были убедить хана в намерении России нерушимо сохранять мир. Также как и их предшественники, русские дипломаты должны были добиться пересмотра не признававшихся Россией статей мирных договоров и освобождения захваченного в плен воеводы М. Г. Мезенцева.

Однако крымская сторона встретила посланников недружелюбно. Уже при встрече на «розменном месте» крымцы обещали подвесить их за ноги. В течение двух месяцев после приезда в Крым посланники выслушивали угрозы «доправить» на них недостающую, по мнению татар, часть поминков. А в конце декабря 1682 г. Тараканова и Бурцова избили, подвергли пыткам, а их имущество разграбили. Возможно, подобное грубое обращение с Таракановым и Бурцовым косвенно было связано с интригами ксендза Костанецкого — неофициального польского представителя в Бахчисарае. Он получил от короля Яна Собеского инструкции всячески поощрять агрессивные шаги Крымского ханства в отношении России, указывая на слабость Москвы из-за недавних стрелецких волнений в столице[85].

Угрозы и оскорбления, хотя и в меньшей степени, сопровождали и пребывание в Крыму последующих русских годовых посланников. Так, 3 апреля 1684 г., после того как посланники И. Протопопов и Д. Парфеньев вручили «любительные поминки» «калгиной матери и женам ево, и детям, и бекчам», а ближним людям калги — «великих государей жалованье по росписи», к ним на двор прибыл «дворецкой» с «кормом» и с объявлением, что калга велел «на них, посланниках, им подарков взять десять пар соболей, десять шуб, хребты бельи, десетеры цки черева бельи». Однако Протопопов и Парфеньев «в тех дачах им отказали и говорили, на Москве у великих государей послом их корм даетца, а подарков на них не спрашивают и тово корму посланники не взяли». Дворецкий уехал, но вместо него вскоре явился «копычейской голова да копычейской кегья с копычеи», требуя «вышпомянутых дач». Когда русские дипломаты опять отказали, татары на них «кричали с великим шумом и словами бесчестили и на коем дворе стояли, тот двор заперли и животов золотых и денег, и соболей, и шуб, и цков бельих искали». П. Хивинца, толмача посольства, арестовали и увезли для расспросов на двор калги. В дальнейшем люди калги неоднократно приезжали к послам, настаивая на выдаче требуемых подарков якобы в соответствии с прецедентом: их выдавали предыдущие годовые посланники Мельницкий и Тараканов. После очередных отказов татары «взяли сильно у посланников у Дмитрея Парфеньева двои цки хребтовые да двои цки черевьи бельи», а потом «из двора пошли и ворота отперли». Вслед за ними поехал разменный бей Велиша Сулешев, который добился частичного возврата награбленного («привез двои цки хребтовые, которые взяты и отдал, а сказал, калга салтан тех цков имать не велел»). В дальнейшем копычеи калги вновь привозили «корм», но посланники отказывались брать его, даже когда от них не требовали подарков немедленно, опасаясь, что домогательства немедленно последуют вскоре после этого[86].

Стабилизация внутриполитического положения в России, выразившаяся в том числе в возникновении правительства регентши царевны Софьи Алексеевны при малолетних царях Иване и Петре, в котором главную роль играл глава Посольского, Иноземского и других приказов — князь Василий Голицын, давала возможность русскому правительству подумать об укреплении позиций страны во внешней политике. Одним из важнейших внешнеполитических направлений было, безусловно, крымско-турецкое. Навязанные русской стороне невыгодные условия мирных договоров, пренебрежительное обращение (вплоть до пыток и прямых издевательств) в отношении русских дипломатов, необходимость выплачивать поминки не обладавшему полным суверенитетом правителю — крымскому хану, не платившиеся аж с 1658 года[87], — все эти вопросы, подрывавшие престиж самодержавного государя и ограничивавшие укрепление российского влияния на южном и юго-западном направлениях, требовали первостепенного внимания. Возможность исправить ситуацию представилась с началом новой войны Османской империи против коалиции христианских государств.

Начало войны Османской империи с коалицией христианских держав и Россия. Первые переговоры о русско-польском союзе

В 1683 г. османы организовали грандиозный поход на Вену, осадив город. Началась длительная война Порты с европейскими странами (1683–1699). На помощь австрийцам пришел известный польский полководец и король Речи Посполитой Ян Собеский, который, возглавив союзное войско, нанес османам под стенами Вены сокрушительное поражение. В 1684 г. был заключен союз Австрии, Польши, Венеции и папы римского, получивший название Священная лига. Союзники стремились втянуть в него и Москву, рассчитывая, что она сможет взять на себя борьбу с Крымским ханством[88].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука