Читаем Русско-турецкая война 1686–1700 годов полностью

25 апреля отряд харьковских казаков в 1,5 тыс. человек под командованием наказного полковника, сотника г. Валки Федора Мураховца двинулся «в крымской промысл» на соединение с Неплюевым. К 7 июня казаки находились «за речкою Коломком близ Мурамской сакмы от Нового Перекопу в 5 верстах», разбив там лагерь[527]. Здесь в ходе строительства Изюмской черты в 1680 г. был сооружен перекопский вал, начинавшийся в верховьях Коломака и насыпанный поверх старых «валков». Он тянулся до построенного тогда же г. Нового Перекопа (Перекоп, или Новые Валки), перекрывавшего Муравскую сакму (шлях) — популярный маршрут набегов татар на русское пограничье. Городок был опоясан двумя линиями укреплений: наружной — в виде квадратной земляной насыпи и внутренней — в виде деревянного острожка. В 1681 г. там несло службу 218 черкасов[528].

7 июня до «отдачи часов ночных» (то есть незадолго до рассвета) отряд Мураховца был атакован татарами — отрядом численностью около 4 тыс. человек. Татары «к обозу их приступали жестоко», казаки «с теми татары из обозу стрелбою и ручным боем билися до 6 часу дни и многих татар и под ними лошадей побили, а иных ранили и от обозу их отбили». В харьковском отряде было ранено 104 человека, «а до смерти ни одного человека не убили, а от обозу те татары пошли в крымскую сторону». 8 июня казаки прошли 10 верст по следу отступавших татар, обнаружив на пути «покинутыя хворостяные и с тростнику пуки, в тех пуках лопаты». Преследователи сделали обоснованный вывод, что «те пуки и лопаты были у них для того, чтоб заволя ров и роскопав вал, итить в городы, которые в крепостях», то есть татарский отряд планировал прорыв укреплений Изюмской черты[529]. Согласно донесению полковника Г. Донца стоявшему в Чугуеве воеводе С. Б. Ловчикову (здесь бой датирован 6 июня; численность татар указана 5 тыс. человек) казаки в бою у Тумина (Фомина) Рога потеряли также двух человек пленными и немало лошадей[530]. После полученного отпора татары повернули назад. 9 июня в казацкий лагерь пришел полоняник, житель Нового Перекопа, сообщивший, что татарский отряд при нем перешел р. Берестовую, «а полон с ними есть, а иманы де по дорогам около Полтавского полку»[531].

Движение еще одного крупного татарского отряда от Голой Долины, за Коломаком, обнаружили выехавшие туда «на сторожу» ахтырские казаки. Тамошний полковник И. Перекрестов 7 июня писал об этом Б. П. Шереметеву, а тот 8 июня — чугуевскому воеводе С. Б. Ловчикову. Перекрестов по этим вестям двинулся с войском в Красный Кут[532].

Несмотря на поражение при Тумином Роге, уже 11 июня татары, перейдя Донец ниже Бишкина, пришли «безвестно» под Лиман, убив и взяв в плен более 20 человек мещан городовой службы и казаков полковой службы и отогнав большие стада скота. Уже уходя из Лимана, они разорили Бишкин, захватив там многих жителей на полях и в самом селении «по подворкам»[533]. Разрядная выписка о набегах татар в 1688 г. отмечает, что они даже «стояли кошем в Бишкине на посаде»[534].

В июле последовали нападения на Савинский (Савинцы) и Балаклею. Его совершил отряд «татар выборных нагайских и крымских» численностью 2500 человек во главе с Кубеком-агой, который в середине июня отправился из Азова «для войны и для языков великих государей под украинные городы». Устроив кош за Северским Донцом, орда напала на Савинский и Балаклею[535]. Нападения произошли 9 июля. Под Балаклеей татары взяли в плен 5 человек «городовой службы», 22 казака и убили одного. Савинский был опустошен, скот угнан, 63 жителя убиты и взяты в плен, в самом поселении осталось всего 40 человек. Вышедший позднее к Балаклее один из пленных сообщил сведения о нападавших татарских отрядах, рассказав, что «на Тарабаровой луке» было 200 татар, «а на другой стороне Донца» якобы «было с 2000 и больше» в сопровождении янычар и 3 пушек. 13 июля татары появились под Балаклеей второй раз, перейдя Донец в двух верстах выше города и «многих людей на полях побили и поранили и в полон поимали»[536]. В последнем случае орда не ушла безнаказанной. В тот же день полковник Г. Донец разбил отряд Кубека-аги под Андреевыми Лозами (Андреевкой), отнял награбленную добычу и гнал противника «до Донца и через Донец»; причем многие татары были «порублены» и «потоплены» при переправе через реку. Донцу удалось отбить 50 пленных[537]. Сам Кубек-ага при этом был ранен и даже якобы взят в плен[538].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука