Читаем Русское движение за тридцать лет (1985-2015) полностью

Как всегда (увы, я давно к этому привык), меня не послушали. Собравшийся «цвет» русской политики был единодушен в своем «революционном» порыве и в безоглядном стремлении к союзу с сислибами-каспаровцами. Горькие плоды этого недомыслия сегодня вкушают не только творцы гибельного курса, выработанного в тот злополучный день, но и все прочие, даже и ни в чем не повинные участники Русского движения, даже и мы с честным и умным Николаем Павловым в том числе. Да и вообще русский народ как таковой, чей авангард был заведен в безнадежный тупик.

А ведь каков уже был потенциал Русского движения, выпукло проявившийся и в Русских маршах 2010–2011 гг., и на незабываемой Манежной площади в декабре 2010 г.! Весь этот потенциал, весь энтузиазм десятков и сотен тысяч людей по всей России оказался бездарно слит столичными умниками без остатка ради собственных недалеких амбиций! Как обидно, как непоправимо!

Особенно горько думать о том, какие колоссальные возможности Русское движение упустило, поставив не на ту лошадь и заняв не ту сторону на баррикадах, ложно определив, кто и почему является для нас и всей России главным противником. Если бы мы дружно выступили против либералов на стороне начавшего русскую антилиберальную революцию Путина, то сегодня не всевозможные кургиняны, а мы пользовались бы плодами победы, имели бы вес во внутренней политике, а пятая колонна нашей Родины лежала бы, раздавленная, в пыли, ибо мы не позволили бы ей сохранить свои авуары, как это произошло теперь. Но что говорить! Боюсь предположить, но мне кажется, что некоторые лидеры Русского движения тогда вообще забыли о вечной России, мысленно отделив свои интересы от ее. Массовое умопомрачение тех роковых месяцев — это уже летописный факт, судьбоносное время не возвратить.

Вместо всех этих блистательных перспектив мы получили ублюдочный мертворожденный Координационный совет оппозиции[197], виртуальные выборы в который по интернету стали позорным ристалищем честолюбий русских лидеров. Соревноваться за право заседать бок-о-бок с Шацем, Кацем, Гельфандом, Собчак, Быковым, Пархоменко, Навальным, Каспаровым, Давидисом и Немцовым — в этом для русского националиста, право слово, есть что-то запредельно психопатическое. Но ведь соревновались же! И вот победители: Даниил Константинов, Игорь Артемов, Константин Крылов, Владимир Кралин (Тор) и питерский Николай Бондарик. Понятно, что их роль была — сбоку припека, а их голос в группе из 45 человек, где 30 либералов были заодно, ничего не стоил. Но какова честь!

Об этом феномене я написал, подводя итоги 2012 году: «За прошедший год болотная сущность оппозиционного кишения отлилась в форму Координационного совета (то, что называется, отстойник для использованных политических вод), где и будет какое-то время бродить и пениться. Понятно, что для нас, русских, этот КС — не свет в окошке. Да и вообще вряд ли данный “либеральный гофкригсрат” представляет хоть какой-то интерес для кого-либо из серьезных игроков. Ни для Путина, ни для Прохорова с Ходорковским, ни уж, тем более, для Русского движения».

Постепенно кое-кто из наших начал понимать, что к чему. Важным симптомом отрезвления стал демарш русских националистов, когда 10 марта во время митинга оппозиции в Москве на Новом Арбате сотни из них во главе с Дмитрием Демушкиным развернулись и ушли. Но другие, в большинстве, остались верны союзническим отношениям, ничего, кроме срама и проторей, Русскому движению не принесшим.

Поразительно во всей этой истории, как некоторые русские политики, поставившие на «русскую» революцию, умудрились начисто забыть свои собственные весьма верные идейные установки недавнего времени. Вот цитата из подготовленного Консервативным совещанием доклада «Контрреформация», опубликованного 31 мая 2005 на сайте «Кремль. ORG»: «В качестве единственной альтернативы реформистскому кошмару нам навязывается „революция”. О ней сегодня говорят и все, кто хоть сколько-нибудь озабочен будущим России. <…> То обстоятельство, что мы сегодня поставлены перед выбором между сохранением существующего режима (проводящего антинациональные реформы) и революцией (которая неизбежно приведет к власти еще более радикальных реформаторов), свидетельствует о потере Россией последних остатков политической субъектности». В докладе о революционной альтернативе говорилось как о навязанном западническими элитами проекте. Зачитывал этот доклад Константин Крылов, один из его главных авторов[198]

Хочу подчеркнуть, подводя черту под этой грустной повестью, что первые ростки того небытия, в котором Русское движение оказалось сегодня, проклюнулись еще в июне 2008 года, заботливо пророщенные руками Станислава Белковского и других авторов первого национально-либерального альянса. Пышно заколосились они на Болотной площади спустя три с половиной года, опьяняя своим ядовитым ароматом недальновидных и легковерных людей. Горьким пустоцветом воспринимаются они сегодня всеми, кто сохранил или вновь обрел трезвую голову…

Полюбил либерал националиста

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное