Русское дворянство времен Александра I

По словам генерала А. А. Закревского, который в походах 1813–1814 годов был в числе ближайших к царю генерал-адъютантов, ненависть фельдмаршала князя П. М. Волконского к Аракчееву была настолько сильной, что он называл его «проклятым змеем», а позже даже обвинял его в смерти императора Александра[520]. Волконский был фаворитом Александра I и служил начальником Генерального штаба, поэтому следует учитывать давнее соперничество между ним и Аракчеевым. Привилегированного положения Волконского при дворе и его близких отношений с царем, конечно же, было достаточно, чтобы Аракчеев счел его совершенно нежелательным. Волконский был одним из ближайших друзей и доверенных лиц Александра I и, как глава всего военного управления Российской империи с 1815 по 1823 год, имел постоянный доступ к главнокомандующему. По словам Вигеля, «единственная добродетель Волконского была собачья верность», и мемуарист даже описывал его как наиболее близкого к царю: избранный благодаря семейным связям для компании юных великих князей Александра и Константина, Волконский был в кругу товарищей по играм, так что с детства они стали неразлучны[521]. Недавно французский биограф Александра I согласилась с тем, что Волконский был «вероятно, самым близким и верным другом царя»[522].

Несмотря на это, властное влияние Аракчеева на все более зависимого Александра I в конечном итоге оказалось чрезмерным даже для такого давнего и верного друга, как Волконский. В апреле 1823 года он оставил пост начальника штаба и сразу был заменен генералом И. И. Дибичем. Волконский писал из Парижа, где жил, своему старому другу А. А. Закревскому, тогдашнему генерал-губернатору Финляндии, не скрывая того факта, что Аракчеев был главной причиной отставки с его престижного поста: «Мне только жаль императора, который однажды узнает о действиях этого маньяка; честный человек не может оставаться свидетелем этого, а необъяснимая слепота императора к этому человеку такова, что нет возможности открыть ему глаза. Тем временем он потеряет много честных людей». Вернувшись из Франции двумя годами позже, в 1825 году, Волконский действительно вернулся на императорскую службу, чтобы сопровождать императрицу Елизавету Алексеевну в Таганрог. Итак, Волконский был у постели Александра I во время его последней болезни и смерти[523].

Как известно, не только Волконский ненавидел Аракчеева. Генерал Закревский в Генштабе в Санкт-Петербурге сам называл Аракчеева в письме от 2 марта 1820 года генералу П. Д. Киселеву «единственным государственным злодеем», который «в государственных делах еще хуже поступает и притом к совершенному вреду России». В октябре 1820 года петербургский литературный журнал «Невский зритель» рискнул опубликовать сатирическую оду К. Ф. Рылеева «К временщику», в которой за классическим фасадом скрывалась тонко завуалированная атака на царского руководителя. Затем летом 1824 года молодой квартирмейстер, член Южного общества В. Н. Лихарев безжалостно охарактеризовал Аракчеева как «таинственного врага государя императора и нашего Отечества»[524]. В мемуарах другого современника, А. П. Бутенева, высокопоставленного дипломата, специализировавшегося на российско-турецких отношениях, говорится, что Аракчеев, «надо сказать однако правду», был ненавистен петербургскому обществу и что ненависть к нему продолжала расти вплоть до его смерти в 1834 году[525].

Иллюстрацией власти Аракчеева, временами явно превышавшей власть самого царя, является эпизод из воспоминаний Д. А. Оболенского о назначении на пост губернатора Тулы. Это подтверждает слова В. П. Кочубея о том, что царь оставил все, в том числе и назначения, Аракчееву и даже был готов допустить, чтобы его собственное волеизъявление было отвергнуто. Оболенский вспоминает, что в 1823 году Александр I намеревался сделать «князя О» (Александра Петровича Оболенского) гражданским губернатором Тулы. «[Н]есмотря однако на волю Государя», указ о назначении князя тогда не был представлен на подпись из‐за отсутствия графа Аракчеева. Однако впоследствии в Тулу был назначен другой губернатор (которому, видимо, ранее была обещана эта должность). «Только уже в начале 1825 года князь получил назначение быть гражданским губернатором Калужской губернии»[526]. Недоступность Александра I для своих министров в последние годы своего правления отмечает А. С. Шишков, министр народного просвещения с 1824 по 1828 год. В своих мемуарах он отмечает множество случаев, когда в своем служебном качестве он приходил на царскую аудиенцию к назначенному часу, только чтобы узнать, что аудиенция отменена из‐за отсутствия Александра I[527].