Русское время в Лондоне

Полицейские, пограничники в аэропортах, политики, конечно, не улыбаются: если они начнут это делать, про них могут подумать, что они белые и пушистые. А они серьёзные люди на ответственной работе. И вообще смех без причины признак дурачины.

Мои студенты прочитали текст о русской улыбке и заявили: ну вот, вы не типичная русская, вы всё время улыбаетесь. Я ответила:

– Нет, вы ничего не поняли. Я типичная русская. Я улыбаюсь вам, потому что я вас знаю, вы мне нравитесь, я люблю свою работу, и мы вместе хорошо проводим время. Как только урок закончится и я спущусь в метро, я автоматически перестану улыбаться. Если я испеку пирожки, то не буду угощать всех подряд. Ну вот и улыбки раздаривать незнакомым людям не буду.

Преподаватель английского как-то отметила, что русские студенты в её группе не общаются друг с другом во время перерывов – сидят на стульях и проверяют свои телефоны, даже не пытаются завязать разговор. Я ответила, что они просто ещё плохо знают друг друга. Не исключено, что к концу курса станут лучшими друзьями. Преподаватель в недоумении: вовсе не обязательно становиться лучшими друзьями, но проявить какой-то интерес к новым людям, познакомиться с ними – это элементарная вежливость! Нет, говорю. Мы любим общаться с людьми, которых хорошо знаем, а к незнакомцам относимся с осторожностью. Это отмечают все иностранцы, работающие в России. Поначалу практически невозможно подружиться с русскими и завязать новые контакты. Зато когда уезжаешь из страны – ты их самый дорогой и любимый человек. Подарков надарят и в гости будут потом приглашать.

По-моему, это нормально. Для меня ненормально, когда приходишь на приём – и люди весь вечер бродят от одного человека к другому, задают одни и те же вопросы, тут же забывают ответы и обращаются к следующему. Это называется small talk, и мы очень долго не можем к нему привыкнуть. У меня всегда создаётся ощущение, что я абсолютно неинтересна этим людям, они даже имя моё запомнить не могут и не пытаются, хотя оно довольно простое. И я не вижу смысла в этих пустых беседах, когда при следующей встрече можно начинать знакомство заново. Я лучше найду одного интересного собеседника и проведу с ним весь вечер. Мы можем даже подружиться, и я предложу встретиться ещё раз. Но несколько раз замечала: как только разговор становится по-настоящему серьёзным и увлекательным, мой муж вмешивается и меняет тему. Раньше меня это бесило: я только вывела человека на что-то искреннее и интересное, как супруг заявляет, что я лезу не в своё дело, что это слишком личная тема, что вечеринка – не место для откровенных разговоров о личной жизни. О какой личной жизни? Я просто попросила человека рассказать о его детстве и поинтересовалась его мнением о переменах, которые произошли в обществе с тех пор.

Я не люблю, когда люди говорят вещи, которых не имеют в виду, я не хочу ходить на вечеринки, на которых меня не рады видеть, я не понимаю, зачем приглашать в гости, если на самом деле ты не рассчитываешь, что этот человек появится на пороге твоего дома. Я не вижу смысла в ничего не значащих фразах о погоде, хотя, к стыду своему, тоже начала их говорить. Процесс ассимиляции неизбежен, и мне иногда кажется, что я ассимилируюсь слишком быстро, потому что по истечении несколько лет больше не нахожу странным то, чему поражалась в начале своей иммиграции. И, хуже всего, начинаю вести себя точно так же. Я, конечно, перестала быть странной и непредсказуемой, но как будто теряю свою идентичность, предаю свои принципы, и, пытаясь вписаться в общество, становлюсь более фальшивой и поверхностной.

Конечно, к вежливости, как ко всему хорошему, привыкаешь. И после нескольких лет жизни в Англии я уже острее воспринимаю привычную российскую грубость. Как-то во время отпуска снимала деньги в банкомате в родном городе. Поскольку русские банкоматы, в отличие от английских, выдают сначала деньги, а потом карточку, я забрала деньги и отошла от банкомата, уступив место стоящей за мной женщине. И тут же услышала громогласный вопль вслед:

– Женщина! А вам что, карточка не нужна?

Я поспешно вернулась, забрала карточку и поблагодарила женщину, хотя её резкий окрик покоробил меня. Англичане бы никогда так не сказали, ведь любому понятно – карточка мне нужна, и я оставила её в банкомате по рассеянности. Я решила, что слишком долго живу в Англии и становлюсь не в меру чувствительной. Я ведь знаю, что та женщина не хотела оскорбить меня. Она просто не смогла выразить своё беспокойство по-другому.

Вертикалы и горизонталы

Заморские гости постигают особенности русского гостеприимства