Русуданиани

Поднялся [дракон] и двинулся на Каиса. Не мешкая, помянул царевич имя божье и выпустил стрелу, которая попала [дракону] в раскрытую пасть, пробила ему хребет и вонзилась в землю. Второй стрелой он поразил оба его глаза. Как только царевич выбил дракону глаза, обессилел тот и упал. Подскочил к нему Каис с мечом и убил его. Закричали тут те, кто наблюдал за поединком: «Выходите, люди, Каис победил, он убил дракона!» Услышав это, прибежали все, пришел и царь, обнял Каиса, поцеловал его, воздал ему хвалу и возблагодарил господа за то, что тот даровал ему такого сына. Явились все вельможи, великие и малые, целовали победителю руки и ноги, восхваляли его: «Не родился на свет человек, подобный Каису!»

Подошли и осмотрели дракона, и дивились царь и весь народ его величине. А особенно дивился старец-визирь и говорил так: «Я обошел все страны, но о таком огромном драконе даже не слыхал никогда. Вот государь, разве не говорил я тебе, что царевич родился под такой звездой, что совершит много геройств и покорит своим мечом множество царств!»

Каисару, когда он убил дракона, было семь лет. Послали к царице гонца с доброй вестью, что Каисар убил дракона и перебил множество львов и тигров. Как услышала это царица, впала в забытье, занемогла и чуть не умерла [со страху]: «Зачем Каис вступил в бой с драконом!» Послали человека к царю, сообщили о ее болезни. До прибытия царя ни один лекарь ничем не мог ей помочь.

Вскоре прибыли Караман с Каисаром и вошли к царице, справились о ее здоровье. Как только услышала мать голос Каиса, тотчас же отступила от нее болезнь, и развеселился царь. Пришли горожане, и поднесли драгоценные подарки, и поздравили царевича с победой, и воздали ему хвалу. Молвил царь: «Сын мой Каис, прикажи открыть мои сокровищницы и одари всех без счета и числа, не забывай ни больших, ни малых!»

Приказал Каисар открыть двери сокровищниц и одарил всех камнями и жемчугами без числа, мечами и кинжалами, серебряными и золотыми монетами, так что никого не оставил обделенным и всех отблагодарил: «Добрую охоту вы мне устроили!» Сели они пировать, и такое у них царило веселье, какого никогда не было прежде.

Однажды обратился царь к своему визирю: «О визирь! В увеселениях у нас нет недостатка, но давно уже не знаем мы передышки от охоты и пиров, и не успеваю я справлять свой порядок. Теперь восстановим наш обычай, дабы Каисар запомнил все и подражал нам в делах».

На другое утро, в воскресенье, взял отец сына за руку и повел его на молитву, помолились они, как следовало, и пошли в первый дворец, где одаривали нищих. Во втором дворце в понедельник показал он ему судилище. Во вторник царевич присутствовал при одаривании вельмож. Так всю неделю знакомил царь Караман царевича Каисара с порядком, установленным при дворе. Понравилось все это царевичу, сказал он: «Как подобает нашему царству, все устроено так».

Кроме названных семи дворцов был у царя Карамана дворец, которого никто из смертных не видел, кроме самого царя. Тот дворец стоял на высокой и неприступной скале.

Все дворцы показал Караман сыну, а этот дворец не стал показывать. Призвал тогда Каис старца-визиря, молвил: «Отец мой столько хорошего мне показал, а тот дворец, который кажется мне прекрасным, почему-то скрывает!» Визирь доложил об этом царю. Царь огорчился и сказал: «Если Каис хочет, чтобы я был ему хорошим отцом, пусть об этом дворце не вспоминает, а то не будет между нами согласия». Каис молвил: «Раз царь так обиделся, более не упомяну о том дворце, но в душу мою запала горечь. Пока не увижу его, жить не хочу». Взял отец Каиса за руку и повел домой. Устроили пиршество, но в ту ночь не веселился Каис, все думал о том дворце. Он рано поднялся и пошел в свою опочивальню. Отец и мать слезно его просили, но он не остался. Когда пришел он в свои покои, разделся и лег в постель. До полуночи слуги бодрствовали, а в полночь их объял сон. И когда все уснули, Каис встал и написал завещание.

Здесь завещание Каисара

«О родители мои и вассалы, как братья со мной выросшие! Я ухожу, чтобы поглядеть на тот дворец. Наверное, ждет меня там беда, иначе почему не стал показывать мне его повелитель — отец мой? Пусть никто не ищет меня, я сам вернусь, а если не вернусь, то поступайте тогда, как сочтете нужным!»

Оставил Каисар это завещание на постели, а сам, босоногий, в одном архалуке, опоясался мечом и вышел крадучись, так, что слуги ничего не услышали.

Подошел Каис к тому дворцу, обошел его кругом, но ворот нигде не обнаружил. Огорченный и рассерженный, вскочил он на ограду и спрыгнул внутрь. За высокой стеной стоял дворец сказочной красоты. Царевич обошел его кругом и никак не мог найти двери, чтобы войти. Утомленный и безмерно опечаленный, Каис заснул. И явился ему во сне старец, прекрасный ликом, и сказал так: «Каис, о чем ты печалишься? Тот зеленый камень, что виден, — это изумрудная дверь. Отодвинь камень, и дверь откроется».