Русуданиани

Такими речами братья старались поддержать Русудан, рассказывали ей о многих бедах и радостях. Родители внушали Русудан смирение, утешали и ободряли ее. А братья сказывали о виденном и слышанном, из книг древних вычитанном, о невзгодах и муках великих государей, а после о вызволении их по воле божьей из бедствий и о радости. Сжалилась над братьями Русудан, старалась не плакать так громко. Ждала вестей от детей, но не получала их и пребывала в горьком неведении.

Когда миновало два года, пришла весть о том, как встретили Придона знатнейшие вельможи и отвели к государю с таким почетом, какого не выразить словами, и сказали: «Желает видеть тебя великий и высокий государь, и хочет он, чтобы ты воцарился над всеми странами».

Воспряла немного духом Русудан при этом известии, выслушала сказанное. Как увидели ее братья, что она пришла в себя и оправилась, возрадовались великой радостью и богу вознесли великую благодарность за то, что Русудан спасена и возвратилась к жизни. Пришли они воздать ей почести и сказали: «Как ты теперь, отрада родителей и покровительница братьев? Блаженны глаза наши, зрящие, что радость вернулась к тебе. Слышали мы весть, порадовавшую наши сердца». Поблагодарила их Русудан: «Братья любимые, исцелители страдалицы-сестры! Извела я вас своим горем. Вот уже семь лет, как родители мои не имели ни минуты покоя и куска хлеба не проглотили без слез. Вот уже год, как вы здесь, и после такой долгой разлуки не оказала я вам достойной встречи и ни одного светлого дня вы не видели. Лучше бы мне не родиться и не быть взращенной матерью вам на горе!»

Отвечали братья: «Зачем говоришь ты так, для чего нам пиры и утехи, если тебя они не радуют?» Потом улыбнулся старший брат и сказал: «Матери Зава, потерявшей единственного пятнадцатилетнего сына, больше твоего претерпеть пришлось». Сказала Русудан: «Был ли кто на земле, испытавший невзгоды, подобные нашим? Не дай господь, чтобы кто-нибудь еще претерпел столь страшные бедствия!» Отвечал ей снова старший брат: «Много чужих стран я посетил и от многих мудрецов узнал разные истории. Многое сам видел, многое от других слышал. Тяжкие невзгоды претерпевали и знатные люди и простые, но в конце покой и радость посылал им господь. Самые великие муки и испытания выпадают на долю царей — так было и будет. Царствование без бед и радость без горя — о таком не слыхал я даже от мудрецов, живших в старину. Вот послушай, я расскажу тебе историю, случившуюся давно, но сегодня, может, она покажется занятной.

Когда я покинул свою страну, долго шел по суше и по морю и занимался попутно своим делом. Исполнил я все поручения отца и решил возвращаться назад. Пригласил вельмож той страны, хотел устроить им пир и так распрощаться с ними. Сели мы и предались веселью и утехам. И стали рассказывать друг другу разные истории. Был среди нас некий старый купец, и молвил он следующее: «Нет на свете страны прекраснее Китая и царя лучшего, чем китайский царь, и города величественнее, чем китайская столица». Попросили вельможи того купца: «Расскажи все, что знаешь о том». И он отвечал: «Не знаю я больше того, что слыхал от своего отца. Нет на земле витязя прекраснее, чем Зав, и царя более могущественного, чем он». Я обиделся и сказал: «Не видя его своими глазами, а только слыша о нем, что же ты унизил всех остальных?» И сказали вельможи: «Если бы нашелся человек, который пошел бы в Китай и узнал все подробно, тогда посрамили бы мы этого купца». И решил я про себя пойти в Китай, но вслух этого не произнес. Мысль об этом запала мне в душу.

Я всю ночь не знал покоя, думая об этом. Как только занялось утро, я стал собираться в дорогу, оставил там же свою поклажу и слуг, навьючил постель на одного мула, взял одного слугу и пустился в путь. Шел я много дней и добрался до китайских пределов. Увидел я большую страну, со многими домами, городами и крепостями. Удивился я красоте и богатству той страны. Жалко стало мне себя, что хожу я по той стране бедным странником. Иду я грустный, а все спрашивают меня: «Кто ты, бедный чужестранец, иди поешь с нами, если голоден». Я не шел, не в силах побороть смущение, а они осуждали меня еще больше. Сказал я себе тогда: «Горе мне! Для чего растил меня мой отец? Отчего считал я себя для царей желанным, друзьями любимым и хваленым? До сих пор все мудрецы и ученые мужи хвалили меня и удивлялись моему уму и моей учености. Юноши оспаривали друг у друга право состязаться со мной в стрельбе на ристалище, а ныне любой может унизить меня. Зачем мне понадобилось увидеть Китай?»