Рута

Рута соскочила с коня и подхватив малыша, пальцем выковырнула у него изо рта шарик. Ребенок скуксился, раскрыл рот и спустя мгновение издал вопль, отозвавшийся из глубины улицы глухим эхом. Она стояла и ждала, когда на плач малыша, выбежит его мать, но вместо этого, покосившаяся калитка заскрипела и из-за нее показалось, все изрытое оспой лицо светловолосой девчушки, лет девяти.

— Не заешь, чей это ребенок? — спросила Рута рассматривая девочку.

— Мой, — тоненько ответила она.

— Наверное, твой брат? А где ваши родители?

— В больнице.

— Давно?

Девочка кивнула.

— Что здесь произошло? — Рута отдала ей орущего и извивающегося младенца.

— Эпиле…эпитемия, — сообщила она. — Оспа.

— А взрослые-то, дома есть?

— Есть, — послышался старческий голос за калиткой, а за ним шарканье башмаков.

Отодвинув девочку, из калитки вышла полная пожилая женщина, закутанная в дырявую пуховую шаль.

— Здоровья вам, милсдарыня, — поклонилась она. — Нынче в Бан Арде, оно больше всего надобно.

— И вам не болеть, — ответила Рута. — Не уж-то болезнь весь город выкосила?

— Поди половину! — всплеснула руками женщина. — Остальные: кто убег, а кто по домам сидит и наружу носу не кажет. Страшно погуляла тута оспа-то! Вот дочь с зятем не иначе как померли в больничке-то. А соседка прям, перед домом окочурилась, но увезли шибко, краснолюды. У них этот…ну не пристает к ним оспа, вот и убирают улицы, а так бы… ох, не приведи Господи! Говорят, им за это из казны Ложи платят.

За забором к всхлипыванию, только что угомонившегося малыша прибавился плач девочки.

— Не померли они, бабушка, не померли!

Женщина тяжело вздохнула и смахнув слезу, притянула к себе внуков.

— Если вам не в тягость. Коли будете мимо больницы ехать, спросите жива ли Велеша с мужем с улицы Ремесленников.

— Хорошо, — ведьмачка вскочила в седло.

Встретившись с мокрыми, полными надежды глазенками девчушки, отвернулась. Спешно направила коня дальше по улице, к трактиру «Золото Синих гор», в котором она обычно останавливалась бывая в этом городе.

В трактире было пусто, только в дальнем углу сидели два мужчины, рядом с ними на лавке лежали мечи, из-за голенищ сапог торчали кинжалы. Они ели похлебку, громко стуча ложками о дно мисок, ни кого и ни чего не замечая.

— Что изволите? — подлетел к ней знакомый трактирщик, когда она села за стол у окна.

— Как всегда.

— Милсдарыня Рута, заказала пару перепелов и красного вина! — заорал трактирщик, приоткрыв дверь в кухню, но не заходя туда.

Ведьмачка подняла на него удивленные глаза. Он, подобострастно улыбаясь, несколько раз ей поклонился, задом пятясь за стойку. Двое в дальнем углу заерзали.

Через несколько минут из кухни вышел сын трактирщика. Молодой человек в белоснежном фартуке с гладко зачесанными назад волосами и острыми чертами лица, подошел, и сняв с подноса кувшин с вином, трясущимися руками поставил его на стол. Рута с интересом наблюдала за ним. Всегда когда ей доводилось бывать в этом заведении, сын трактирщика обслуживая ее трясся, как овечий хвост и при этом краснел до кончиков оттопыренных ушей, но в этот раз лицо его почти сливалось с фартуком.

— Иди, — отпустила его ведьмачка.

Двое вооруженных типов бросив на стол несколько монет, встали вытирая рукавом рты и направились к двери. Лица не имеющие и тени интеллекта, зато нахальные и злые, расплылись в сальных улыбочках, когда заметили, что ведьмачка на них смотрит. Маленькие близко расположенные и глубоко сидящие под узким лбом глазки, одного из мужчин скользнули по лежащему рядом с Рутой мечу, массивный подбородок дрогнул и растянув в широкой улыбке пухлые губы, явил свету желтые зубы с большой щербиной. Другой более щуплый по сравнению со своим товарищем, обладатель как бы вытянутой вниз физиономии, дернул его за рукав и смачно сплюнув на пол, скрылся за дверью. Второй последовал за ним.

Вскоре из кухни снова вышел парень в белом фартуке, зыркнув в дальний угол, он облегченно вздохнул и уже более уверенно подошел и поставил перед Рутой блюдо с чудно пахнущими перепелами, при этом как обычно покраснев.

— Присядь на минуточку, — ведьмачка улыбнулась так приветливо, что парень не смог отказать.

Налив немного вина, Рута пододвинула кубок к нему, и облокотилась на стол так, что бы хорошо была видна глубоко расстегнутая блузка.

— Скажи мне, дружочек. Что за типы сидели вон там и почему спрашивали обо мне?

— Я… я не знаю… — с трудом оторвав взгляд от декольте, парень поднял глаза и встретился с мягким обволакивающим взглядом темных глаз.

Он, как-то весь преобразился, приосанился и с собачьей преданностью в глазах, выпалил:

— Милсдарыня, Рута. Хотел вас предупредить. Те двое уже дней пять тута торчат, все ждали когда вы появитесь. Папаню запугали вовсе. «Если не укажешь нам на ведьмину, — говорят. — Спалим на хрен, твою забегаловку». Мы чудом от оспы спались, а тут новая напасть.

— А не знаешь: что это вдруг ко мне такой интерес?

— Не знаю… Чего не знаю, того не знаю.

— Ладно, иди. И принеси мне другой кубок.

— Сей, момент, — вскочил он, хватая со стола опустошенный им сосуд.