Рутинер

Дорога нырнула в неглубокий овраг, по дну которого тек шустрый шумный ручеек, копыта лошадей и деревянные колеса взбаламутили прозрачную воду, телега до предела замедлилась. Вылетевший из кустов дротик ударил паренька с луком в плечо, тот заверещал, выронил оружие и свалился с борта. Георг запаниковал и взмахнул вожжами, но добился лишь того, что колеса увязли в грязи и лошади встали как вкопанные. На дорогу с диким воем, гоготом и улюлюканьем полезли темные кудлатые фигуры, я рванул из перевязи пистоль, и тут же в бок угодила вскинутая одним из разбойников рогатина.

Тот вложился в движение всем корпусом и неминуемо проткнул бы меня насквозь, окажись выпад самую малость точней. На мое счастье, наконечник вспорол кольчугу, скользнул по ребрам и ушел в сторону, не причинив серьезного вреда. И даже так усидеть на лошади не вышло — тычок поперечины оказался достаточно силен, чтобы выбить меня из седла. Падение в ручей с липкой грязью на дне вышло жестким, и воздух вырвался из отбитых легких. Я ушел под воду с головой, инстинктивно вскинул над собой руку с пистолем, следом вынырнул сам. Лишь помянул ангелов небесных и сразу потянул спусковой крючок.

Прикрытый полкой порох не успел промокнуть, дымно вспыхнул затравочный заряд, из ствола хлестануло пламя. Вновь замахнувшийся рогатиной разбойник даже дернуться не успел. Пуля угодила в древко и расщепила его, попутно изувечила кисть мужика. Брызнула кровь, на землю полетели оторванные пальцы.

И тут же в овраг влетел шар раскаленного до невозможности эфира; с оглушительным хлопком заклинание рвануло в кустах, обдав сгустками жидкого пламени листву и ринувшихся к телеге негодяев.

— Колдун! — завопили лихие людишки и бросились врассыпную. — Спасайся!

Я начал подниматься на локтях, но на меня обрушился раненый разбойник. В лицо дыхнуло кислым перегаром, а в следующий миг голова скрылась под перебаламученной водой; даже толком вдохнуть не успел.

Ангелы небесные!

Громила, видно, совсем обезумел от боли и ярости, он не ослабил хватки, даже когда я выдернул из ножен на поясе кинжал и вслепую ткнул им, метя противнику в бок. Попал, ударил вновь, и все без толку, хватка не ослабевала — поначалу острие увязло в овчине и вошло в тело совсем неглубоко, а второй тычок громила умудрился блокировать предплечьем. Мокрая рукоять выскочила из пальцев, и я потянул из-за пояса магический жезл, да только его зажал своим весом разбойник, высвободить волшебную палочку не получилось, пальцы соскользнули с гладкой поверхности.

Перед глазами уже вовсю мелькали искры, и воздуха катастрофически не хватало, ничего не оставалось, кроме как попытаться выдавить противнику глаза. Разбойник запрокинул голову и попытался отодрать от лица мою руку; тут-то я и перехватил его кисть и со всех сил стиснул изувеченные пулей пальцы. Громила дернулся, но, прежде чем удалось спихнуть его с себя, вдруг обмяк и сам отвалился в сторону.

Я вынырнул из лужи, хватанул распахнутым ртом воздух, и грудь тотчас пронзила боль, но далеко не столь острая, как если бы треснули ребра или оказалось проткнуто легкое. А значит — плевать! Не до того!

Левая рука смахнула с лица грязь, правая зашарила по перевязи, только мог бы уже и не суетиться: стычка завершилась нашей безоговорочной победой, не успев толком начаться. Уве подвесил над дорогой сгусток сияющего эфира и настороженно водил из стороны в сторону магическим жезлом, а едва не утопивший меня громила валялся рядом с раскроенной головой. Его ноги еще мелко подрагивали, кровь выплескивалась из жуткой раны, смешивалась с мутной водой и подкрашивала ее бурым. Маэстро Салазар сидел в седле на раздраженно похрапывавшем жеребце, по клинку шпаги в его опущенной руке медленно скатывались алые капли.

— Дерьмо! — хрипло каркнул я, выбрался из ручья и уселся прямо на дорогу, зажав ладонью рану на боку, неглубокую, но длинную и обильно кровоточившую.

— И не говори, — согласился со мной Микаэль. — Уронил мех, все вино вылилось.

— Филипп! — послышался крик Марты, опоздавшей к скоротечной сшибке.

Девчонка выскочила из седла, я и моргнуть не успел, как она оказалась рядом и положила руки поверх моей ладони, из-под которой медленно сочилась кровь.

Тряхнуло! Словно молния шибанула, от мокрой одежды повалил пар, а меня самого ведьмовская сила выгнула дугой, да так, что приложился затылком о землю.

— Святые небеса! — только и выдавил я из себя, когда сумел глотнуть ставшего вдруг слишком уж густым воздуха.

— Ой, — потупилась Марта. — Извини, я испугалась…

— Всю силу разом выплеснула? — вздохнул маэстро Салазар, убирая шпагу в ножны. — Ну ты и бестолочь…

Ведьма на него даже не взглянула.

— Филипп, ты в порядке? — обеспокоенно спросила она у меня и дернула за плечо. — Филипп?!

— Более или менее, — прохрипел я в ответ, хватанул ртом воздух и поморщился. — Скорее более, чем менее, но пока до конца не уверен. Спасибо, что в пепел не обратила.