Рыбки в пятнах света

Хорошо бы наступил конец света, думаю я, и в мире осталась только эта наша квартира. Мир снаружи превратился в обугленную пустыню, и только мы вдвоем не замечаем, что ему конец. Тогда можно будет вот так, ничего не делая, лежать на татами, пока не сгниешь.

– Я вспомнила, чем кончился фильм, – вдруг произносит она тихо.

– Что?

– Я про кино, о котором тебе рассказывала. Про студентов, которые заперлись в комнате, включили газ и стали ждать, кто дольше высидит.

– И чем дело кончилось? – спрашиваю я как заведенный.

– Все разбегаются, и на этом конец. Заключительная сцена: девушка идет одна по улице, играет какая-то музыка, типа энки[12]. И все.

– Хм. Ерунда какая-то.

– Ерунда…

Похоже, после долгого перерыва мы впервые хоть в чем-то согласились.

– Точно, ерунда, – говорит она и вдруг переводит взгляд на кухню.

– Интересно, через сколько времени наступает смерть, если захочешь отравиться газом?

– Это дело трудное, если комната большая. Надежнее в машине. Протянул трубку от выхлопной трубы в салон, и все. И потом, газ из газопровода может вспыхнуть и взорваться. Соседям вряд ли понравится.

– Да уж. А еще жалко домовладельца. Кто захочет поселиться в квартире, где произошло самоубийство.

– Можно запереться в комнате и жечь угольные брикеты. Отравление угарным газом. Думаю, обходится без взрыва.

– Ага! Любимый метод кандидатов в самоубийцы, которые в интернете ищут себе компанию.

Разговор продолжается по инерции, как бы сам по себе, но я замечаю в ее глазах слабую искру пробуждающегося интереса.

– Интересно, что подумали бы люди, если бы мы с тобой умерли?

– От угарного газа?

– Все равно от чего. Предположим, нас здесь найдут мертвыми утром, когда мы должны съехать. Что скажут?

Я представляю нас лежащими на татами.

Картинка почему-то кажется мне очень реальной.

Ведь сейчас мы лежим в похожих позах.

– Самоубийство или убийство?

– Темное дело.

– Кто их разберет? Разочаровались в жизни? С чего бы?

– Зачем близнецам сговариваться о двойном самоубийстве?

– Кто знает?

Бьюсь об заклад, нам обоим приходит в голову один и тот же ответ.

Чтобы подвести черту под запретной любовью.

Хотя вслух, конечно, мы так ни за что не скажем.

Как ни странно, мы опять воспринимаем себя как единое целое.

Долгая психологическая битва нас так измотала, что мы оба вдруг вернулись в свое прежнее состояние. Напряжение, в котором проходила наша жизнь в последние месяцы, куда-то делось. Мы снова похожи друг на друга, как раньше.

– Я устала, – шепчет она.

– Угу, – киваю я.

– Давай уйдем вместе, – предлагает она с улыбкой.

Я чувствую, как дрожь пробегает по телу.

Что заставляет меня содрогнуться? Ее улыбка. В этот момент она кажется мне особенно чувственной и притягательной.

И еще. Ее предложение вызывает у меня особое чувство – то ли радость, то ли удовольствие.

Глава 24

В первом классе старшей школы[13] я встречалась с парнем.

Это был добрый мальчик, чистюля.

Но сейчас, оглядываясь назад, я прихожу к выводу: он мне нравился потому, что ему нравилась я. Гуляла с ним не потому, что питала к нему симпатию, а потому что он ко мне неровно дышал.

Тогда мне было не понять эту разницу – девчонке трудно разобраться, где настоящая любовь, а где только видимость. Я думала, что влюблена, видеть его было приятно – сразу начинало учащенно биться сердце.

Вела себя так, будто у меня любовь. Говорила то, что он хотел слышать, и смотрела так, как ему хотелось. И мне казалось, что я искренна. У меня была убежденность, что это и есть любовь.

Теперь я понимаю, что человеку, которому нравится другой человек, достаточно нескольких мгновений, чтобы понять, отвечает ему объект обожания взаимностью или нет.

Наконец мой парень сообразил, что я ломаю перед ним комедию, и терпеть этого больше не захотел. Он заговаривал на эту тему при каждой возможности и постепенно перешел к упрекам. Я растерялась, будучи не в состоянии понять, за что он меня осуждает. В итоге мне его наезды надоели, общаться стало неприятно, и мы расстались.

Почему вдруг я об этом вспомнила?

Почему именно сейчас, когда я предложила вместе покончить с собой человеку, с которым мы через несколько часов разойдемся в разные стороны.

Этот человек совсем не похож на моего бойфренда. Тот отличался великодушием и терпимостью, был очень толковым и воспитанным для своих лет. И чисто внешне не имел ничего общего с Хиро, облик которого ничем не напоминает того парня.

Но, вспомнив о нем, я никак не могу выкинуть его из головы.

Я вижу, как он стоит и смотрит на меня, спокойно и пристально.

Зимний день. На нем шарф, обмотанный вокруг шеи.

Осуждающий взгляд.

Его глаза говорят:

«Больше тебе не надо притворяться, что я тебе нравлюсь».

Да, так было сказано в тот день:

– Послушай! Хватит. Нет нужды делать вид, что я тебе нравлюсь.

Я почувствовала, как краска залила мне лицо. Почему ему захотелось меня уколоть? Разве я не была всегда в хорошем настроении, разве не помогала ему?

Но, несмотря на это, в его глазах читались грусть и безнадежность.

Вдруг я вся похолодела – это спала с глаз пелена.