Рыбки всегда плавают вправо

– Мы – закон, который хочется соблюдать. Восседать или не восседать, это твои мысли. Нравится же вам восседать. Восседайте.

– Значит, ради этого места капитаны отказываются от своих кораблей и готовы крутить педали и питаться мхом?

– Мы не делаем за, не делаем против. Поляна далеко внизу, у моря. У каждого своя. Гора внизу. У каждого своя.

Внезапно белые облака стали закручиваться и окрашиваться в разные цвета: тут были и огромные клубы, по размеру сопоставимые с Неким, и совсем небольшие, вроде того, каким сейчас был сам Клос. Мальчик вращался, оглядывая всё вокруг, проявляющиеся глаза-молнии смотрели на него. Клоса охватывал восторг. Ему было приятно перемешиваться со всем вокруг, при этом не теряя себя.

– Некий, скажи, откуда взялась вода? Почему она не уходит?

– Самонаполняемый сосуд: сами придаёте форму, сами наполняете, сами закупориваете. Всё сами. Мы есть сам по себе, но есть, только когда вы есть. А вас нет, пока вы слышите звон колокола.

– Я не понимаю! Что мне делать? Я хочу остаться здесь! – последние звуки его мыслей растворились в водовороте облаков. Цветные облака закручивались вокруг мальчика и поднимались всё выше, а может, это он сам спускался вниз всё быстрее и быстрее. Постепенно облака чернели и обретали форму. Форму большого чёрного колокола вверху. Он был таким огромным, что всего один удар, казалось, мог растворить и мальчика, и гору, которая опять была видна внизу, и море, и поляну с самоваром.

Колокол медленно качнулся. Раздался удар.

Мальчик лежал с открытыми глазами и не двигался. За дверью шумно проносились обитатели гостиницы, спеша на утреннее распределение. Коты преспокойно спали ровно там, куда ночью уложил их Клос.

«Интересно, сколько сейчас времени? Как там Бастьен? Нужно срочно проверить Бастьена!»

Раздался стук в дверь, и мальчик тотчас же кинулся скорее открыть ее: «Вастьен?!»

За дверью стоял Харх, который без приглашения вошёл и молча протянул Клосу скомканный листок бумаги и его судовой журнал со стихами.

На листке размашистым почерком с сильным наклоном вправо было аккуратно выведено:

Рыбки плавают вправо,
Быть может, они правы?
Такие глупые рыбки,
Такого упрямого нрава.

Рыбки плавают вправо,

Хотя могли бы вертляво,
Своими хвостами виляя,
Всегда избегать провалов.

Мальчик перевёл взгляд на своего бородатого гостя:

– Это отлично, Харх, очень чётко подмечено! И тема интересная! Над рифмой ещё можно слегка поработать, но мне уже нравится!

Харх медленно установил свою табуретку напротив сидящего на кровати мальчика. Демонстративно чеканя каждый маленький шажок, взобрался на него, заглянул мальчику прямо в глаза и, ударив себя в грудь кулаком, громко и торжественно произнёс:

– Харх – твой должник!

После чего крепко обнял Клоса маленькими сильными ручонками.

– Харх, пусти! Ты меня раздавишь! – Клос подошёл к подоконнику и снял с него горшок с апельсиновым деревом:

– Помнишь: тогда ты поделился со мной лепёшкой? За добро нужно платить добром – четвёртое правило гостиницы! Помимо хорошей рифмы, поэту необходимо вдохновение, пусть оно тебе его дарит! – Клос протянул дерево Харху.

– О, в этих стенах происходит так много вещей, поистине бесконечный источник вдохновения! Харху нравится, Харх поставит его на подоконник поближе к свету! – бородач подхватил горшок, шмыгнул носом, развернулся и выбежал из номера.

Мальчик раскрыл судовой журнал. На клетчатых страницах дрожали солнечные зайчики, протиснувшиеся через узкую щель окошка. Ручка забегала по бумаге:

Наполнен светом,
Сам как будто солнце,
Маленький фонарь.

«Как там Бастьен?» Мальчик накинул плащ, влез в резиновые сапоги, надвинул на глаза синюю фуражку и открыл дверь. Не успел он сделать и шага, как под руки его подхватили маски и, оторвав от земли, грубо поволокли вниз.

Часть III

Строительство корабля. Знакомство с корабельщиком

«Ну, так даже лучше, – подумал Клос, – не придётся стоять в длиннющей очереди».

– Молодой человек, мне донесли о маленьком ночном инциденте на крыше. – Клоса затащили в главный зал и швырнули прямо к подножию кресла мсье Ле-Гранта. – Меня позабавила ваша выходка с раздачей золота, но играться со временем – это уже чересчур. Впрочем, – застучал он деревянными счётами, – четыре с половиной часа простоя работ во всей гостинице мы запишем, как вы понимаете, на ваш счёт, в качестве наказания. Рабочий день будет закончен на четыре часа раньше, а с работников мы вычтем отдельно, разумеется. По четыре с половиной часа с каждого.

Он спустился по маленькой лесенке с кресла и с улыбкой заглянул в глаза мальчика. – Видите? Я опять в выигрыше!