Рынок удобных животных

Антропоморфные лица

Говоря о том, как развивается привязанность к цифровым монстрам и зооморфным персонажам похожего типа, необходимо упомянуть антропоморфный дизайн их лиц, трогательную мимику, крупные планы почти человеческих глаз и долгие немигающие взгляды. Для усиления эмоциональной реакции CGI-аниматоры наделяют лица цифровых животных тонко нюансированными деталями, которые естественно смотрятся на макропланах, а также используют комбинации контрастных текстур и/или цветовых оттенков. Львы и гепарды постоянно ускользают из поля зрения участников африканских сафари-туров (которые к тому же с утра до вечера пьют местный джин для дезинфекции). Посетителям аккредитованных зоопарков тоже не всегда удается увидеть животных вблизи. Зато фантастические твари появляются перед зрителями в высоком разрешении и обычно зависают на экране на несколько секунд, позволяя рассмотреть себя в деталях.

В фэнтези-фильмах, сериалах и играх мы видим лица, с которыми легко идентифицироваться, – рассчитывая на автоматическое узнавание, дизайнеры цифровых монстров-компаньонов отталкиваются от строения человеческих лиц. Такая композиция похожа на бокал мартини: его контуры соединяют глаза, ноздри и линию рта, расположенные анфас. Подобные персонажи смотрят на нас как человек или кошка. При взгляде они не поворачивают голову в профиль, как реальные прототипы многих фантастических животных – рептилии и птицы, глаза которых расположены по бокам головы. В системе координат Делёза и Гваттари лицо, увиденное «анфас на белом экране с рисунком глаз как черных дыр», – это белый человек, созданный по образу и подобию Иисуса Христа363. В сравнении с ним «желтый и черный человек – люди второй и третьей категории»364. Каждый из них, независимо от цвета кожи и вероисповедания, является частью биокапитала – ресурса труда и процветания. Согласно Делёзу и Гваттари, европейский расизм не исключает другого, но оценивает его согласно отклонениям от белого человека, приписывает к той или иной страте и терпит его присутствие в условном гетто – среди евреев, арабов, сумасшедших365. И хотя система белая стена – черная дыра как концепция организации лица у Делёза и Гваттари связана с европейским расизмом и распределением власти между людьми, литература, фильмы и игры в жанре фэнтези, где человеческие и нечеловеческие системы социальной стратификации тесно переплетаются между собой, дают нам достаточно оснований для использования этой теории при критическом анализе приемов репрезентации фантастических тварей.

Отношения людей с монстрами-компаньонами в популярном кино пронизаны дискриминацией, которая отражает человеческие структуры власти. Так, во вселенной Перси Джексона для взаимодействия с волшебными животными необходимо быть как минимум полубогом. В «Игре престолов» драконы рождаются слугами Таргариенов, потомков королевской династии. В мире Гарри Поттера таксономия домашних и фантастических животных символизирует иерархию людей-волшебников. Например, полукровки владеют гибридными питомцами: компаньон Гермионы Живоглот – смесь кота и жмыра366. Дети из бедных семей привозят в школу самых дешевых зверей без магических свойств: Рон получает свою крысу Коросту в наследство от старшего брата. В свою очередь, компаньонами непопулярных учеников являются нехаризматичные животные: рассеянный и неловкий Невилл Долгопупс владеет жабой – наименее востребованным питомцем среди трех видов животных, одобренных Хогвартсом. Магические существа в фэнтези-вселенных, как правило, – спутники статусных персонажей: дракон Беззубик становится питомцем Иккинга, сына вождя викингов, а Альбуса Дамблдора оберегает феникс – неизменный волшебный помощник представителей его династии.

Животные – реальные и мифические, прирученные и дикие, – как и люди разных национальностей, включены в ресурсный реестр капитализма. Сравнивая их лица с изображением Христа – рисунком черных дыр на белом фоне, популярная культура фиксирует отклонение зеленых, синих и серых лиц от западного эталона и распределяет их носителей на низшие ступени иерархии – позиции уязвимых и угнетенных. В отличие от Лернейской гидры, быкоподобной химеры Гюки и других смертоносных монстров древней мифологии, во вселенной Роулинг никто не боится волшебных животных. Напротив, вместе с недостаточно привилегированными людьми – полукровками, бедняками, сиротами – они становятся жертвами дискриминации. В этой системе гиппогрифа приговаривают к смертной казни за то, что тот поранил ребенка из аристократической семьи. Вместо открытого сопротивления политике обесценивания фантастические твари принимают на себя роль медиаторов привыкания к доминирующей системе и демонстрируют, что среди волшебников можно выжить, если обрести покровителя и/или научиться использовать свои сверхспособности на пользу людям, как это делают фестралы.