Рынок удобных животных

Чан упоминает, что некоторые пользователи предлагают своим диджиентам стандартизированные тесты, чтобы сравнить их успехи с показателями человеческих детей188. По мере развития сюжета люди наблюдают, как их послушные питомцы ведут жизнь в соответствии с ожиданиями «родителей» вместо того, чтобы выбрать собственный путь. Рано или поздно все пользователи сталкиваются с одним и тем же вопросом: должны ли они относиться к развитым диджиентам как к животным-компаньонам, которые всецело зависят от них, или уже пора увидеть в них личностей, способных принимать решения самостоятельно? В конце концов Чан ставит опекунов перед этическим выбором – лишить своих питомцев возможности развиваться или разрешить им воспользоваться ресурсами корпорации, которая производит секс-кукол, а потому может предоставить дорогостоящее программное обеспечение, необходимое диджиентам для дальнейшей социализации. Условие доступа к новому ПО – введение в круг образовательных предметов диджиентов полового воспитания, которое в будущем позволит виртуальным животным развить «подлинное» сексуальное влечение к людям. Другими словами, люди в повести Чана должны выбрать между вечным детством и проблемным взрослением – законсервировать своих питомцев в состоянии безусловной трогательности или позволить им «вырасти» и лишиться «невинности».

Описывая отношения людей и диджиентов, Чан объясняет мотивы, побуждающие дизайнеров трогательных продуктов и сервисов закреплять детские черты в облике своих персонажей. В течение второго года после запуска диджиентов почти все пользователи заморозили своих питомцев, как только их когнитивные способности приблизились к уровню подростков – в отличие от фиксированной детской внешности, их сознание развивалось естественным образом. Со временем интеллект и темперамент, не говоря уже о «непредсказуемости, присущей любому, даже цифровому геному»189, повлияли на характеры и поведение диджиентов. В конце концов они научились критически оценивать поступки своих родителей, отслеживать потерю интереса с их стороны и задавать неудобные вопросы. Анализируя причинно-следственные связи между событиями и сравнивая свой прогресс с успехами сверстников, многие диджиенты стали замечать, что время от времени «родители» их деактивируют, чтобы отдохнуть.

Процесс воспитания питомцев, похожих на подростков с их эмоциональными всплесками, стал слишком интенсивным и порой неприятным. Многие люди, купившие диджиентов на пике их популярности, оказались не готовы к слишком человеческим отношениям, неизбежно неровным, предполагающим эмоциональную работу. Чем больше диджиенты напоминали настоящих детей, которые растут и меняются, тем менее симпатичными они казались своим «родителям» – один за другим миллионы виртуальных компаньонов были заархивированы. Когда диджиенты начали проявлять субъектность, оценивая поведение своих опекунов, позиция доминирования стала доставлять людям дискомфорт. Чтобы поддерживать привязанность, цифровые питомцы должны были оставаться «младшими по разуму». Установив порог интеллектуального и эмоционального роста, компания-конкурент исправила маркетинговую ошибку первых разработчиков и запустила коммерчески успешный сервис.

Повесть Чана можно рассматривать как иллюстрацию концепции гибкой индивидуальности – пользователи диджиентов готовы любить своих протеже до тех пор, пока они не доставляют беспокойства, а это значит, что людям не нужны дети с «человеческим» пакетом ответственности, лишь приятные спутники продленной юности. В стремлении к отношениям без стресса сложное взаимодействие родителей и детей заменяется игрой в «дочки-матери» – оптимистичной симуляцией опеки, допускающей отказ от животного-ребенка без этических последствий.