Рысюхин, шампанского!

Девочек оказалось больше ожидаемого количества — Василиса прибежала «проведать Мявуню», а с ней в компанию отправили Ириску, потому как возвращаться будут, когда стемнеет, и одну Васю отпускать страшно. Вот, честно — не понимаю логику. Какая может быть опасность, с которой справится Ира, но от которой не сможет убежать Вася⁈ Не говор я уж о самом простом, логичном и надёжном варианте, в котором я подвожу Василису на автомобиле до входа во двор.

«У многих родителей есть такое — что, мол, вдвоём не так страшно, и плевать, что два нуля в плане самозащиты вместе составят такой же ноль. Сам тоже этим грешил, да».

Но одна польза от Иры уже проявилась — она, в отличие от младшей сестры, догадалась связаться с Машей и предупредить о визите, поэтому, когда сели обедать — еды хватило на всех, кухарка успела поправить закладку продуктов.

Эх, сюда бы пирожков Ядвиги Карловны, из изнаночных ягод! Там у меня, кстати, сезон «голубики» уже сходит на нет, добычу ведут только частники — женщины из соседних деревень, частью для себя, но в основном на продажу моему же каштеляну. Эти ягоды уходят не только в настойку: ягодный соус к мясу на их основе просто лидер по заказам от проезжающих, он хорошо пошёл не только с мясом кенгуранчиков, но и с курицей, особенно с грудкой, и со свиными рёбрышками. А местные жительницы, включая бабку-травницу из Уборок, ближайшей деревни в сторону Червеня, решили, что отвар из неё должен помогать от простуды, мол, согревает же изнутри.

Зато сезон сбора «мясной ягоды» и слабительных слив, они же дынные, они же войлочные, они же «волосатые», они же орешниковые — надо, кстати, навести порядок с этим делом и дать, наконец, одно официальное название — на подъёме. И бабушкины знакомые уже обрывают телефон в Смолевичах, на тему «где наша прелесть». Надо, кстати, заказать, чтоб передали с оказией в Могилёв ведро мясной ягоды и сколько-то ещё голубики, ранее привезённую всю уже съели в той или иной форме. И слив килограмма так три хотя бы, а лучше — пять. Подарить невзначай кое-кому из знакомых, кто в возрасте. Я через выходные собирался ехать туда сам, проводить эксперименты с композитной бронёй для автомобилей, предназначенных дружинникам, заодно бы и ягод на обратном пути прихватил, но теперь уже даже и не знаю.

После обеда Маша и Ульяна рассказали о ходе репетиций с ансамблем. Мол, гитарная партия есть, фортепиано — тоже, из духовой секции трубу и валторну прописали, осталось отрепетировать. Саксофон не знают, ставить или нет. Барабанщику надо настучать по голове его же палочками. Виолончель встала вообще классно, но инструмент не совсем эстрадный, с другой стороны, по сравнению с фортепиано…

Девочки захотели устроить домашнюю репетицию, для чего мне вручили гитару, Маша взяла трубу, Ульяна села за клавиши, Ире вместо виолончели дали скрипку — она когда-то училась игре на этом инструменте, как и Маша, а Василисе вручили маракасы, поручив отбивать ритм, вместо барабанов.

Раза с четвёртого даже начали более-менее попадать в один ритм, а в большинстве случаев — и в ноты, но всё равно больше дурачились и веселились, чем всерьёз работали. Минут сорок так развлекались, пока не надоело, после чего меня попросили просто спеть под гитару «Что такое осень», затем — «Осенний вальс», к которому подключилась Маша с подаренным саксофоном, потом импровизированный концерт продолжился уже без моего участия «зимними» песнями и «пиратскими», где я снова взялся за гитару. Горничная и кухарка слушали этот концерт, стоя у дверей из гостиной в хозяйственный коридор и им, похоже, нравилось. Потом выпили чая, смочить пересохшее и натруженное — особенно у слишком активно вопившей в «пиратских» припевах Василисы — и я повёз девиц Мурлыкиных домой. На улице накрапывал дождик, так что я предложил прислуге подвезти за одно и их, но те смутились и отказались. Ладно, как говорит дед, «моё дело предложить, ваше дело — отказаться».

Вернувшись домой застал Машу и Ульяну сидящих с чашечками кофе на диване в гостиной. Обе были явно после душа и одеты в одинаковые тонкие шёлковые халатики. Тонкие достаточно для того, чтобы не сомневаться, что одеты они только в халатики, но недостаточно для того, чтобы считаться полупрозрачными. Пока я избавлялся от верхней одежды и переобувался в тапочки, они подошли ко мне и синхронно, как тренировались, поцеловали в обе щёки. Я только вздохнул тяжко и отправился в кабинет — работать. Обзвонить всех управляющих, узнать, как день прошёл, какие есть вопросы и проблемы… Помимо смеха на два голоса за спиной.