Рыцарь для леди

Сон в одной постели с Себастьяном превращался в пытку. Вечером я укладывалась на свою половину кровати, тщательно закутавшись в одеяло, а утром просыпалась на нем, явственно ощущая его желание. Смущенно сползала и убегала в купальню, чтобы долго-долго умывать холодной водой пылающие щеки. Что творилось в моей голове? Почему, сдавшись один раз, я не могла себя заставить сдаться снова? Чего ждала?

Утро свадебного дня случилось ровно таким же – я проснулась, лежа на животе своего компаньона, только… на этот раз на мне не было ни чепца, ни сорочки. Распущенные волосы щекотали спину, а низ живота провокационно прижимался к… обнаженному животу мужчины!

Я вскинулась, собираясь бежать, но горячие руки Себастьяна удержали меня на месте:

— Миледи, прошу вас!

Мне было страшно поднять на мужчину глаза. Очень страшно! А он внезапно коснулся поцелуем моих закрытых век и сказал:

— Станьте госпожой моего сердца!

— Что? — я распахнула глаза, не понимая.

— Вчера я получил подтверждение от доктора Либба. Граф Верден действительно умер. Никаких сомнений. А еще… издатель прислал договор на издание всего, что я напишу в ближайший год. И аванс. Теперь я могу купить для вас дом – и потому с полной ответственностью прошу вас стать моей женой!

Чувствовала я себя очень странно.

Первое предложение руки и сердца я получила в гостиной, будучи одетой в модное платье с тугим корсетом и пышнейшими рукавами. Дэвид не вставал на колени – просто сел на диван рядом, взял мои руки в свои и попросил стать его женой.

Сейчас же я лежала обнаженная на обнаженном мужчине, он обнимал меня, и я ни секунды не сомневалась в его искренности! Так вот почему он был рядом, но ничего не предпринимал. Хотел быть уверенным, что я буду только его? И деньги. Почему-то у нищего семинариста в голове сложилась очень правильная картина мира: мужчина – добытчик. Он защищает женщину и дает ей средства к существованию. Себастьян не позволял себе приблизиться ко мне, пока не сумел найти источник дохода. С его образованием и библиотекой леди Бристоль переводов хватит ему до глубокой старости. А есть ведь и его собственные сочинения!

И все-таки… Мне стало весело. Я широко улыбнулась, без страха заглянула в глаза мужчине и сказала:

— Это самое потрясающее предложение, которое я получала в жизни! Я готова стать вашей женой, Себастьян. Только… надо все сделать тихо. Я не уверена, что восстание из гроба графини Верден будет принято… благосклонно.

— Этот вопрос могут утрясти стряпчие, — так же серьезно ответил мне мистер Трэвис. — Помните того молодого человека, которому вы устроили брак с леди Невилл? Думаю, он будет благодарен.

Я подумала пять секунд и поняла, что препятствий для моего “воскрешения” – нет. Герцог в ссылке, граф умер. Я честная вдова и могу снова выйти замуж, за кого пожелаю.

— Себастьян, — я приподнялась, чувствуя, как мужчина с трудом сдерживает стон, — ты ведь не был монахом?

— Нет. Я не успел окончить семинарию. Я даже священником стать не успел, — сказал он.

— Значит, препятствий для брака нет. Пожалуй, я сегодня же отпишу стряпчему, доктору Либбу и мистеру Бриггсу, — решила я и поймала губы Себастьяна поцелуем.

Он ответил – жадно, напористо и в то же время осторожно. Не то боялся спугнуть, не то не доверял самому себе.

А мне… мне захотелось бешеной страсти. К тому же я так удобно расположилась на мужчине, что, не давая ему передышки, немедля начала изучать его лицо, касаясь легкими поцелуями, потом лизнула ухо, прикусила бьющуюся на шее жилку и едва не замурлыкала, когда Себастьян вздрогнул подо мной.

Кажется, теперь я понимала придворных щеголей, обожающих смущать невинных дев, недавно появившихся при дворе. Эта поволока в глазах, румянец страсти, припухшие от поцелуев губы… Себастьяном хотелось любоваться в обычное время, но такой, распаленный желанием, он вызвал просто бурю чувств!

Между тем я спустилась поцелуями к ключицам и нашла нежное местечко, на прикосновение к которому он реагировал особенно остро. Никогда не верила трактатам, в которых говорилось, что у мужчин только одна “точка наслаждения”. Ничего подобного! Я коварно захватила губами плоский мужской сосок и добилась явного стона. Второй сосок просто потеребила пальцами, а потом подцепила ногтями. Себастьян дернулся, застонал громче и потерся своим орудием о мой живот.

Я опустила руку ниже. Какой он! Горячий, гладкий, тугой! Яркая головка уже истекала каплями смазки, и я, слегка сжав ствол рукой, провела по нему несколько раз, чтобы убедиться – он готов, он жаждет!

Мой жених выгнулся в истоме, стремясь сильнее упереться в мою ладонь, и я поняла – время настало! Потянулась к его губам, давая ему немного времени, чтобы успокоиться и лечь ровно, потом сдвинулась вперед, прижалась влажными завитками к мужским бедрам, и медленно, растягивая удовольствие, опустилась на его твердость.