Рыцарь её сердца

Неподалеку Гриффин увидел пару всадников, показавшихся ему знакомыми, которые внимательно наблюдали за этим грандиозным передвижением, сопровождаемым грохотом сапог, бряцанием мечей и реянием королевских штандартов. По характерному силуэту в одном из них Гриффин признал Пирса Мэллори, лорда Гиллвика, ну а, следовательно, другой — Джулиан мог лишь предполагать — должен был бы быть не кто иной, как Оливер Белкоут.

Он не стал подавать им никаких знаков, только наклонил голову и покачался в седле. Джулиан, зная Сибиллу, был готов довериться людям, которых она считала достойными выбора обеих своих сестер. В любом случае они должны были испытывать к ней доверие и лояльность, на меньшее леди Фокс никогда бы не согласилась.

Тем не менее в груди Джулиана неприятно екнуло.

Глава 22

Тюремная карета жалобно громыхала по дороге, но это нисколько не тревожило Сибиллу. Толчки и подпрыгивания экипажа не позволяли охранникам постоянно наблюдать за пленницей через крошечные оконца, и, пользуясь грохотом, она беспрестанно исследовала внутреннее устройство кареты.

Даже пол и тот был покрыт листом кованого металла, надежно прикрученного болтами по периметру и предупреждавшего побег на тот случай, даже если бы она его и задумала. Оконные рамы тоже были жесткими и укрепленными, и лишь дверь слегка подрагивала, когда карета накренялась над очередным дорожным ухабом. Забираясь внутрь, Сибилла успела заметить, что в крыше нет обычного люка.

И передняя, и задняя скамейки кареты были обиты материей, и Сибилла, немного — дюйма на два — приподняв край обивки, просунула под нее пальцы и оторвала небольшую узкую полоску. Она продолжала шевелить пальцем в образовавшемся зазоре сквозь солому и ватин, пока не уткнулась в деревянную раму скамьи. Продвинув руку дальше, она наконец обнаружила небольшую щель между сиденьем и фронтальной стенкой экипажа.

Улыбнувшись, Сибилла опустилась на колени на жесткий железный пол. Вцепившись пальцами обеих рук в край скамеечной доски, она с усилием потянула на себя неподатливое дерево. Сиденье даже не сдвинулось с места. Карета снова подпрыгнула на ухабе, и Сибилла повалилась плечом на пол.

По ее лицу пробежала гримаса, но она заставила себя подняться и снова принялась за дело, сев на пол. Теперь она изменила тактику и, подставив ладонь правой руки под выступ верхней доски сиденья, выгнула спину. Упершись ногами в противоположную скамью, Сибилла резко разогнулась, нанеся, таким образом, удар снизу вверх. После первой попытки доска едва заметно треснула, и она повторила свой маневр еще раз. И снова. Щель увеличилась, и теперь в нее можно было запустить ладонь.

Возможно, она проделала это раз десять, когда наконец доска приподнялась и здоровенные квадратные гвозди сошли со своих мест. Сибилла позволила себе немного успокоиться и встала на колени. Вглядевшись в образовавшуюся брешь, она содрогнулась от вида угрожающе вращающейся передней оси кареты прямо под ней. Однако на раздумья не было времени, поэтому, решительно вцепившись в доску, она снова потянула на себя деревянную поверхность.

Теперь уже безо всякого труда Сибилла подняла сиденье, словно открыла крышку сундука. Наградой ей послужил вид убегающей назад коричневой дорожной грязи, угрожающе кувыркающихся камней и летящих брызг. Словно выжидая своего часа, один из камней подпрыгнул и, влетев прямо в образовавшееся отверстие, со свистом пронесся мимо лица Сибиллы, чудом не попав в глаз. Несколько секунд он гремел внутри кареты, словно неуправляемый снаряд, и наконец упал на пол рядом с ее левой ногой. Опустив сиденье на место, Сибилла подобрала камень.

Просто удивительно, что он ее не убил. Продолговатый, длиной с ее ладонь, камень напоминал наконечник первобытного копья, края которого под воздействием копыт и колес год от года становились все тоньше и тоньше. Повертев камень в руках, Сибилла немного подумала и решительно засунула незваного гостя между сиденьем противоположной скамьи и задней стенкой кареты.

Окончательно пристроив верхнюю доску переднего сиденья на законное место, Сибилла села на скамью.

Теперь оставалось ждать. Ждать, стараясь ни о чем не думать.

Итак, королевская армия полностью ушла из замка. По правде говоря, Оливер был несколько удивлен, что в Фолстоу не осталось хоть горстки солдат Эдуарда для его охраны в интересах монарха, однако предприимчивый Пирс тут же нашел объяснение:

— Они же прекрасно понимают, что, пока последний из них не перейдет за линию вон тех холмов, люди Фолстоу устроят им сладкую жизнь. Мало не покажется.

Безусловно, муж Элис был, как всегда, прав. После ареста Сибиллы у королевской армии не было никакого резона торчать в Фолстоу. В замке не осталось лидера, поскольку Сибилла, по сути, и олицетворяла Фолстоу, а теперь говорить о каком-либо сопротивлении не имело смысла.