Читаем Рыцарь короля полностью

- Конечно. Разве вы не возвращаетесь к маркизу де Волю? Разве не утверждает он в письме, что из Люцерна направится в Женеву? Савойский двор сейчас находится там. Молодую женщину и её спутниц кто-то ведь должен сопровождать через всю Францию. Так кто же подойдет для этого лучше вас? Молодой человек, отличающийся смелостью и, я уверена, скромностью; молодой человек, который знает мое мнение и на которого я вполне могу положиться. Ах, господин де Лальер, какая счастливая возможность для вас заслужить мою благодарность! Вы можете доверить мне свое будущее. Я за вами присмотрю. Ради вас я даже велела смягчить строгость закона в отношении вашего отца-мятежника.

Все это было великолепно и просто блестяще. Все это чудесным образом совпадало с новыми устремлениями Блеза и обещало самые радужные перспективы.

Но он никак не мог отделаться от ощущения, что попал в зыбучие пески и с каждым шагом увязает все глубже. Сначала регентша вынудила его отдать ей письмо, которое должен был вскрыть только сам король. Потом она как-то сумела сделать его своим сообщником в сокрытии части этого письма. А теперь вовлекает его в какую-то интригу, которая, конечно, может оказаться и безобидной, и даже в какой-то степени полезной, но ведь ею предстоит заниматься за спиной у короля! Он чувствовал, что за этим делом таятся мрачные бездны, но не знал, во что позволяет себя втравить.

И, наконец, самое ужасное: мысль о том, что придется сопровождать эту загадочную Анну Руссель в Женеву, привела его в полное смятение. Это было странное и довольно опасное поручение. Он бормотал слова благодарности регентше за обещанные золотые горы, а сам все вспоминал её остроту насчет мула и морковки.

Тревоги и колебания Блеза были написаны у него на лице - и герцогиня усилила нажим.

- Смотрите-ка, да у вас не слишком счастливый вид!.. Интересно, вы хоть поняли, о какой услуге я вас прошу? Или ваши уверения в преданности не более чем сотрясение воздуха? Не могу поверить. Конечно, вы будете охранять эту девчонку по дороге - хотя, признаться, меня её безопасность не слишком беспокоит, - но вы сделаете и кое-что еще. Вы позаботитесь доставить её в Женеву - а то вдруг забредет в Мулен или ещё куда-нибудь. Я не настолько глупа, чтобы позволить ей разгуливать по Франции без всякого присмотра. Вы объедете далеко стороной Бурбонне. Изберете путь через Дижон, потом на юг к Бург-ан-Бресу, а оттуда в Женеву. Но и это ещё не все.

Она понизила голос. Вот и следующий шаг, подумал Блез, чувствуя, как затягивает его зыбучий песок.

- Мсье де Лальер, я не верю, что миледи влечет в Савойю только замужество. Это может быть одна из причин, но не единственная. Она рассчитывает встретиться там с кем-то - с кем-то из Англии. Может быть, со своим братцем, этим самым Джоном Русселем, столь близким к Уолси. Ах, много бы я отдала, чтобы та стрела, которая выколола ему глаз в прошлом году при Морле, когда пираты-англичане грабили наши берега, проткнула ему мозги!.. И я точно знаю, какая-то встреча замышляется, потому что на этот счет получено тайное известие от одного из наших людей в Англии.

На миг выражение лица Луизы выдало сожаление о том, что она сказала лишнее. Однако теперь ей не оставалось ничего, как только продолжать:

- Похоже, из Англии к Бурбону направлен - или вскорости будет направлен - посланец с условиями союза между ними. Им нужно замкнуть это последнее звено в цепи, чтобы окружить Францию. Но кто тот посланец, мы не знаем. Этот человек будет замаскирован. Он как-то проскользнет через нашу границу - скорее всего, из Савойи - самый близкий пункт к владениям Бурбона - и встретится с гергоцом. Ну, теперь-то, мой друг, вы поняли, что мне нужно?

- Ваше высочество имеет в виду, что в Женеве можно было бы узнать, кто этот человек, наблюдая за...

- Именно так, мсье. Наблюдая за миледи Руссель. Я рассчитываю, что она нас выведет на него. А тогда пусть он пожалует во Францию! Обратно он выберется не так скоро. И какие бы действия ни предпринял король против этого изменника-коннетабля, у нас в руках будет живое доказательство его измены. Разве не о важной услуге я вас прошу?

Еще бы! Воображение Блеза полыхнуло огнем. Какая удача - перед ним уже открывается карьера, о которой он только начал подумывать! Он представил себе удивление и одобрение маркиза, когда они встретятся в Женеве.

- Если я только буду в силах выполнить приказания вашей светлости... сказал он.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное